Решение Смольникова

— Как мы их обули, а?! — возбужденно воскликнул Омаров. — Кто-то хотел взять нас за ляжки, да не на тех нарвались!

— Мамед — мужик! Настоящий мужик! — радостно вторил ему Смольников. Они сидели рядом, переполненные эйфорией, как два футбольных болельщика после победной игры своей команды.

— Смола, да ты кровенишь? — Омаров внимательно посмотрел на Сашу, затем на свою печатку, измазанную чем-то красным. — Ты не ранен часом?

— Нет, это я головой так приложился!

Омаров взял из аптечки бинт, соорудил из него тампон и с помощью пластыря, кое-как прикрепил его на затылке товарища.

Мамед, тем временем, закончил ковыряться под капотом. Невеселый, он залез в кабину, вытирая свои кожаные перчатки ветошью.

— Радиатор раскокали! — сказал он, подводя итоги дерзкой схватки с неведомым противником. — С такой рожей ехать нельзя, гаишники цапанут.

— Это понятно... — задумался Омаров. Он достал свой сотовый телефон и набрал номер заказчика.

— Алло, это я! Товар у нас, только мы встали из-за поломки!

Собеседник на том конце провода, видимо, призадумался. Омаров некоторое время слушал тишину, но вскоре дождался ответа.

— Да все нормально! — твердо заверил он собеседника. — Все чисто, мы припарковались во дворах! — потом, не убирая телефон с уха, он оглянулся на Мамеда и спросил: — Где мы находимся?

— На Кунаева-Комсомольская!

— Алло, мы на углу Кунаева-Комсомольская, надо заехать со стороны центра. Увидите трансформаторную будку, мы сразу за ней стоим.

— Все, ждем! — попрощался он с собеседником и выключил телефон.

Его маленькая команда наконец-то могла вздохнуть спокойно. Жантик покрутил радио, и в салоне тихо заиграла музыка. Взял сигаретку и вышел покурить. Ребят он попросил остаться, чтобы не привлекать к себе внимания. Прохладная алматинская ночь объяла одинокую раненую машину, надвинулась на них неопрятной чернотой своих деревьев. Со стороны проспекта изредка доносился шум. Рядом гудела трансформаторная будка. Темный двор крепко спал, в ожидании нового утра. Смольников не выдержал и направился к Омарову, решать свои вопросы.

— Жантик, кто это был? — спросил его Смольников, подкуривая у него сигарету.

Курил он мало, сильной табачной зависимости у него не было. Может, и вовсе бросил бы, если не заметил на своем опыте, что курение — вещь очень полезная, когда речь идет о налаживании контактов, или если нужно поговорить с человеком приватно, чтобы узнать какую-то важную информацию.

Омаров в ответ лишь махнул рукой, разгоняя табачный дым.

— А Бог их знает!

— Менты?

Омаров цокнул языком и замотал головой:

— Нет, не менты.

— Они знали, зачем мы пришли? Может, нас сам заказчик подставил?

Омаров ничего не ответил. Молча бросил сигарету на землю и раздавил ее ботинком.

— Если нас подставил сам заказчик, то мы скоро это узнаем, — сказал он не без иронии. Его лицо было освещено светом единственной на весь дом лампочки в подъезде, но даже в этом слабом свете было видно, как оно осунулось за эту ночь.

— Вы проверьте лучше ящики, а я снаружи постою, — сказал он, доставая из пачки вторую сигарету.

Смольников кивнул и вернулся к машине. Они взяли с Мамедом по фонарю и полезли в грузовой салон, чтобы посмотреть, куда ударили пули. Первую отыскали почти сразу же. Она пробила перегородку перед сиденьем и увязла в толще металла.

— Это бронебойная, — сказал Мамед, выковыривая пулю с помощью отвертки.

— А как ты определил?

— Ты сравни отверстия на задней дверце и здесь! Пока пуля летела, она как бы «разделась». Потеряла рубашку, а сердечник пошел дальше, пока не уперся в стойку.

Мамед вскоре извлек на свет маленький черный цилиндрик.

— Меткий пацан пулял в нас, меткий! — сказал он.

Смольников повертел в руках еще теплую вещицу.

— Возьми на память, — предложил Мамед. — Она чуть не задела тебя!

Со второй пулей возникли проблемы. Ее нигде не было. Они долго искали ее примерно в том же месте, куда ударила первая.

— Глянь на ящики, — наконец сказал Мамед.

У Смольникова что-то замерло и сжалось в груди, когда он увидел черную дырку на поверхности контейнера, того, что был поближе к задней стенке. Они подползли и посветили фонариками. Пуля пробила ящик ближе к днищу.

— Блядь! Пуля в ящик попала! — выругался Смольников.

— Чем-то пахнет, мне кажется... — пробормотал Мамед. Смольников тоже теперь чувствовал какой-то посторонний запашок в салоне. У него и до этого было ощущение, что чем-то пахнет, но когда запах очень слабый, он может не восприниматься на уровне обоняния, возникая лишь на эмоциональном фоне.

— Может, радиатор дымит? Или масло потекло?

— Не-а, — возразил Мамед. — Масло так не пахнет.

— Похоже на химию какую-то, — сказал Саша с сомнением. — Неужели утечка?

От одного этого слова «утечка», Мамед резко поднялся, чтобы выйти из машины, но Смольников успел его схватить за руку.

— Не бойся, не слиняю! — приглушенно крикнул Мамед, сверкнув в темноте своими золотыми коронками. Но Саша крепко сжал руку и не отпускал его.

— Мамед, нельзя говорить Жантику про эту дырку, — взмолился он шепотом, глядя на подельника снизу вверх.

— Почему?