Решимость: почти святой Брайан

– Если ты простишь мне неверность, то, конечно, нет нужды расставаться. Ведь неверность в глазах Единого всего лишь один из множества грехов, слабостей. Нет, этому есть другое объяснение… в древности… сложно, конечно, назвать это древностью, имея пробуждённых предков под боком, но всё же… в те времена, когда наша вера, я так подозреваю, была куда яростнее и куда гуще замешана на магии…

– …Магии?..

– …Магии. В те времена обманутая жена могла, имела полное право, вызвать Ангела Мести, что слабому полу помогало снискать уважение мужчин. Пришелец убивал неверного мужа и таким образом брак, любой, просто по причине вдовства считался расторгнутым. Вот тебе и связь: измена – что смерть, а только эти две вещи считаются концом венчанного брака. Но случается всякое. Роджеру Господь действительно позволил венчаться, не усомнившись в силе его чувств, чтобы затем позволить оставить своих надоевших жён, причём дважды. Почему так вышло? Неизвестно. Но… тем не менее, любовь для венчания требуется взаимная и неслабая.

Брайан должен был признаться:

– За исключением небольшого периода в святости, я никогда не верил в тебя, потому и не предлагал венчания в принципе.

– Из-за того, что я – эскортесс?

– Нет, из-за того, что ты слишком красива.

Моргана дрогнула и улыбнулась:

– Ты не умеешь делать комплименты.

Брайан кивнул, не спуская с неё глаз. Он уже был готов увидеть её рывок прочь из этого дома, но никак не улыбку. Роджер, блестя глазами, сказал бы, что очень мило с её стороны всё прощать и выглядеть спокойной. Уоррен бы нахмурился и признался через пару дней, что заподозрил неладное при таком поведении женщины. Мол, дамочка замыслила обман.

«Если она не честна, – решил Брайан, – то и я могу расслабиться. Ей незачем думать лишнее».

– Ну и из-за того, что ты эскортесс – тоже. Ваш вид, сама знаешь, совершенно не вызывает уважения.

– Вот как, – она подошла и прижала его голову к себе. – Что же такое эта любовь, что ты всё равно решил взять меня, раз всё так?

– Это моё полное поражение, – не подумав, Брайан высказал свои истинные мысли.

– А полная победа? Как бы она выглядела?

– П… примерно так же. Или я оказался бы, всё же, на Небесах подле Единого.

– Но тогда бы я не узнала тебя и глубоко внутри была бы несчастна. И я давно хотела это тебе сказать, Брайан: если любишь меня – заботься о моём счастье.

– Милая, мы своими чувствами искалечили жизнь Феррону. Мы согрешили, я успел твоих эскортов… я успел… в общем, я многое успел сделать для Ньона, одно это меня в некотором роде оправдывает. Но Феррон и его будущее…

– Во-первых, Рэйн позаботится о будущем Феррона; во-вторых, Ньон – это тысячи разумных существ, ради которых ты старался. Это же не камень и дерево, не постройки, не сады, не парки… это всё клервиндцы! Ты для них!..

– Ты права, – он прервал её и, чтобы пресечь дальнейшие разговоры, поцеловал.

Моргана его ни в чём не убедила и не убедит никогда. Единственная причина, по которой жизнь имеет нынешний вид, заключается в том, что ничего уже исправить и изменить нельзя. Уже не получится сказать в своё оправдание, что никто не пострадал, никто не умер. Эскорты, сожжённые в кислоте, не явятся ему в кошмарных снах, но совесть тревожить будут ещё долго. Хотя бы до тех пор, пока природа эскортов не окажется полностью изучена, и суд времени не расставит всё по своим местам.

Забавная штука совесть. Опаздывает всё чаще. Но после опоздания приходит, чтобы остаться и мучить ещё очень долгое время. И так, он позволил греху гнева выесть себе душу, завладеть своим языком и обречь живых существ на смерть. Одно то, что «почти святой Брайан» предложил окунуть эскортов в кислоту, сделало всех остальных в парламенте куда более решительными на голосовании. Если бы он не поднял эту тему… семьдесят эскортов остались бы в живых, насиловали и убивали бы, но, если на самом деле всё было бы не так уж страшно? Суд времени, если оправдает Брайана полностью, а не так, как это сделал Сапфир, не изменит его вины, потому как падший руководствовался далеко не знанием абсолютной истины, там, в парламенте, а тёмными страстями.

Перед венчанием Брайан ходил на исповедь, снял последние грехи с души и стало немного легче смотреть Моргане в глаза.

То, что оба опасались божественного вмешательства в завершающий обряд венчания, сказывалось в том, что они почти не разлучались – Моргана в отчаянии цеплялась за Брайана.

– Боишься, что твоя любовь не пройдёт испытания? – спросил он у неё за несколько дней до события.

– Боюсь, что это ты недостаточно любишь меня, а после всего скажешь, что это я виновата во всём.

– И в мыслях не было, – отвечал Брайан. – Я думаю о другом… Как считаешь, я мог бы отомстить тебе за какую-нибудь мелочь, заперев на день в спальне?

– Мог бы, – поёжившись, сказала Моргана. – Я говорила тебе, что ты можешь делать со мной всё, что хочешь, если тебе так будет спокойнее. Моё тело принадлежит тебе полностью… пока Игрейна в Абверфоре.

– Чёртова Игрейна.

– Тебе мало? Мало полной власти надо мной? Из-за того, что однажды, неизвестно когда, Игрейна выберется на свободу?