Республика Дракон

После Второй опиумной войны гесперианских миссионеров изгнали из империи. Несколько человек осмелились остаться и продолжали наведываться в города, где не было такого пристального контроля, но по большей части держались далеко от сельской глубинки вроде Тикани.

– Мы лишь слышали сказки.

– Какие, например?

– Про гесперианцев-гигантов. Поросших рыжей шерстью. Что они варят из детей суп.

– Ты же знаешь, что это чушь, правда?

– Там, откуда я родом, народ в этом убежден.

Нэчжа хихикнул.

– Ладно, что было, то прошло. Теперь они наши друзья.

История отношений Никана с республикой Гесперия была непростой. Во время Первой опиумной войны гесперианцы предложили военную и экономическую помощь федерации Муген. Как только мугенцы захватили Никан, гесперианцы заселили прибрежные регионы миссионерами и построили религиозные школы, намереваясь искоренить местные суеверия.

На короткое время гесперианские миссионеры даже запретили никанцам посещать свои храмы. Если после войны Красного императора с религией где-то и выжил культ шаманов, гесперианцы загнали его еще глубже в подполье.

Во время Второй опиумной войны гесперианцы превратились в освободителей. Федерация, по их мнению, совершила слишком много зверств. Гесперианцы всегда утверждали, что оккупация была благом для местных жителей, и притворялись, будто нейтралитет морально оправдан. Но когда сгорел Спир, гесперианцы послали флот в море Нариин и вместе с войсками Триумвирата оттеснили Федерацию обратно на остров в форме лука, а потом срежиссировали мирный договор Мугена с вновь образованной Никанской империей со столицей в Синегарде.

А затем контроль над страной захватил Триумвират и вышвырнул иностранцев, посадив на корабль. Остались только контрабандисты и миссионеры, скрывающиеся в международных портах вроде Анхилууна и Хурдалейна и проповедующие всем, кто готов внимать.

С началом Третьей опиумной войны последние гесперианцы уплыли так быстро, что, когда войска вместе с Рин достигли Хурдалейна, они уже никого не застали. Во время войны Гесперия оставалась в стороне, наблюдая, как за большим морем горят в своих домах никанцы.

– Они могли бы появиться и пораньше, – проворчала Рин.

– Уже двадцать лет западный континент тоже опустошает война, – ответил Нэчжа. – У них своих дел по горло.

Это оказалось для Рин неожиданностью. До сих пор новости о западном континенте казались настолько странными, как будто он ненастоящий.

– И они победили?

– Можно и так сказать. Погибли миллионы. Миллионы остались без крова и страны. Но к власти пришел Альянс, и они считают это победой. Хотя лично я – нет.

Рин схватила его за руку.

– Они выходят.

По обеим сторонам каждой корзины открылись двери. Один за другим гесперианцы выходили в порт.

От одного их вида у Рин все внутри переворачивалось.

Они были страшно бледными. Не с белой фарфоровой кожей, какая ценилась в Синегарде, а скорее цвета выпотрошенной рыбы. Волосы тоже были странных цветов – разных оттенков меди, золота и бронзы, ничего похожего на черные волосы никанцев. Все в них – цвета, черты, пропорции – просто отталкивало.

Они выглядели не как люди, а как существа из страшных сказок. С такими заколдованными демонами-чудовищами сражались герои народных эпосов. И хотя Рин уже выросла из сказок, при виде этих существ со светлыми глазами хотелось бежать без оглядки.

– А как твой гесперианский? – поинтересовался Нэчжа.

– Так себе, – призналась она. – Ненавижу этот язык.

Их всех заставляли несколько лет учить в Синегарде гесперианский. Произношение было беспорядочным, а грамматика кишела исключениями, считай, вообще никакой системы.

Никто из однокашников Рин не уделял особого внимания урокам гесперианского. Все считали главной угрозой Федерацию и учили мугенский.

Теперь все изменится.

Колонна гесперианских пилотов в темно-серой форме и с одинаково коротко стриженными волосами промаршировала от корзин и встала в две шеренги перед толпой. Рин насчитала двадцать человек.

Она рассматривала лица, но не могла отличить одно от другого. Все казались одинаковыми: светлые глаза, широкие носы и сильные челюсти. Все были мужчинами и держали у груди странное оружие. Рин не сумела определить, как оно работает. Выглядело оружие как несколько трубок разной длины, соединенных чем-то вроде рукоятки.

Из корзины вышел последний солдат. Судя по форме, Рин решила, что это генерал – слева на груди у него были нашиты разноцветные ленты, в то время как у остальных они отсутствовали. Рин он показался опасным человеком. Он был на полголовы выше Вайшры, в два раза шире в плечах, чем Бацзы, с обветренным морщинистым лицом.

За генералом шествовал ряд гесперианцев в серых рясах с капюшоном.

– Кто они? – спросила Рин.

Явно не солдаты – без доспехов и оружия.

– Серая гильдия, – ответил Нэчжа. – Представители церкви Божественного Создателя.

– Миссионеры?

– Миссионеры, выступающие от имени главной церкви. Хорошо образованы и обучены. Воспринимай их как выпускников Синегарда, только религиозного.

– Они что, ходили в школу священников?