Республика из пепла

Мальчик на этом, посчитав свою миссию исполненной, благополучно отбыл, а я, с облегчением вздохнув, отправился одеваться. По поводу решения столичных властей я не беспокоился, если бы хотели арестовать, точно не присылали бы мальчика, скорее всего, у дверей стояли бы хмурые сотрудники в кожанках с наганами.

Одевшись и прихватив документы, я отправился в отделение. На входе сидел молодой сержант, который тихо скучал над раскрытым посередине журналом регистрации вошедших.

— Фамилия? — спросил он строго.

— Макаров, документ показывать?

— Не надо, проходите, — он нагнулся и что-то отметил в журнале. — Второй этаж, первая дверь.

Ну, и хорошо, что не надо. А то мой паспорт к себе лишнее внимание привлекает. Я поднялся на второй этаж и два раза стукнул в дверь с табличкой «Пристав Нечаев Ф.П.».

— Входите, — раздалось из-за двери.

Я вошёл. В кабинете пристава всё было скромно и даже по-спартански. Тяжёлый деревянный стол с множеством ящиков, большой сейф и несколько стульев. За столом сидел немолодой человек в гражданской одежде. Выглядел он внушительно. Возраст хорошо за пятьдесят, но ещё крепкий, лицо суровое, голову брил наголо, а глаза напоминали рентген. Тут и документы спрашивать не нужно, явно из контрразведки товарищ. Хозяин кабинета стоял у окна и любовался видом.

— Здравствуйте, — сказал я, переводя взгляд с одного на второго.

— Добрый день, — отозвался контрразведчик. — Присаживайтесь на любой стул.

Я выбрал стул, казавшийся мне наиболее прочным, поставил поближе к столу и присел. Феликс, оторвавшись от созерцания переулка, сел с другой стороны. Повисла пауза, я не собирался начинать разговор, ожидая, что будут задавать вопросы.

— Итак, — сказал контрразведчик, вынимая из кармана пиджака очки, с очками на носу вид у него стал ещё более зловещий. — Макаров Олег Викторович.

— Он, — подтвердил Феликс.

— Отлично. Так вы утверждаете, что прибыли из прошлого?

— Именно так, — с готовностью ответил я.

— Что же, мы вам верим, — он откинулся на стуле и пристально посмотрел на меня сквозь стёкла очков. — Потому, собственно, я и здесь. Зовут меня Андрей Кириллович, фамилия Греков, я представляю столичное отделение контрразведки Службы Безопасности Республики. Звание моё вам ничего не скажет, у нас своя система, но в переводе на войсковые можете считать меня полковником.

Я прикинул размеры службы вообще и одного отдела в частности, и решил, что полковник — это много, скорее всего, второе или третье лицо в службе.

— Дело в том, — продолжал он, — что ваш анализ крови точно показывает вашу правоту.

— А это можно определить по анализу? — удивился я.

— Разумеется, по всем нам, не по нам самим, конечно, а по нашим предкам, прошлись боевые вирусы, производя жесточайшую выбраковку. Остались только люди с определённым набором генов. Анализ позволяет их выявить. Или не выявить, как в вашем случае. Отсюда следует непреложный факт, что вы либо жили в какой-то совсем изолированной местности, что маловероятно, учитывая ваш вид, социальное поведение и выговор, либо в самом деле прибыли из прошлого.

— Как я понимаю, я не один такой?

— Совершенно верно, в нашем распоряжении ещё два подтверждённых случая, кроме того, имеются несколько неподтверждённых. Люди те быстро погибли, а потому судить мы могли только по косвенным признакам.

— И? О чём это говорит?

— О многом, например, о том, что в наших широтах существует временная аномалия, перебрасывающая людей в будущее. Действует случайным образом, перемещаясь в пространстве. Пока мы не выявили закономерностей в её работе и не можем поставить себе на службу.

— С этим понятно, а что делать мне? — я постарался не затягивать разговор и сразу перешёл к делу.

— Мы некоторое время думали над тем, куда вас пристроить. В целом, вы для нас тоже ценный кадр, как ни крути, а два высших образования, кроме того, имеете кое-какую военную подготовку, спортсмен, — это уже немало. Те двое, что попали сюда до вас, сейчас в столице. Они оба оказались техническими специалистами. Один был инженером, а второй слесарем высокого разряда. Как вы, наверное, понимаете, сейчас они ударно трудятся на благо общества.

— Если нужно, могу работать преподавателем, — предложил я. — А если это не требуется, то могу делать что угодно. Я быстро обучаюсь, могу и к станку встать.

— Мы думали и об этом, — Греков сцепил пальцы на груди, я ещё подумал, что ему бы подошли чётки. — Но ставить вас к станку нерационально. И дело тут не в ваших знаниях, которые мы пока не нашли, куда применить. Дело в вашем образе мышления, вы вышли из технического общества, ещё недавно пользовались его благами, а потому должны мыслить несколько иначе.

— Возможно, но тут вопрос спорный, — я пожал плечами.

— Что вы знаете о чистых? — вдруг спросил он.