Республика из пепла

Иголка у меня была, нитки тоже, не было только мастерства хирурга или хотя бы операционной медсестры. Но, к счастью для меня, парень предусмотрел и это. Протянув мне что-то, напоминающее формой спичечный коробок, он велел прикладывать его углом через каждые полсантиметра. Я прижал треугольник кожи не место и приложил коробок с оного края. Раздался негромкий щелчок, а края раны оказались стянуты тончайшей прозрачной нитью. Приложил дальше, всё повторилось. Отлично, робот-хирург. Когда рана была зашита целиком, он самостоятельно, снова проявив чудеса гибкости, побрызгал её из аэрозольного баллончика странной жидкостью, которая тут же застыла, образовав серую плёнку, после чего я протёр полотенцем кровь. Крови, кстати, было немного, у меня бы уже полведра вылилось, а у него всего пара стаканов.

— Теперь надо уходить, — сказал он, вставая на ноги и натягивая рубаху. — Только нужно утилизировать маяк.

— Так давай его прикладом разобьём, — немедленно предложил Стас. — Ломать — не строить, это у нас мигом.

— Чтобы его сломать, потребуется гидравлический молот, прикладом этого не сделать, — он отрицательно покачал головой. — Здесь есть глубокие водоёмы?

— Ты на берегу стоишь, — напомнил Стас.

— Глубокие начинаются с нескольких метров, — уточнил солдат.

— Ессссть колодец, я знаю, — снова услышали мы тихий шёпот, говоривший сидел наверху, почти невидимый в ветвях дерева. — Давай его мне, Эр ссссемьсот сорок один дробь четырнадцать. Вижу, ты всё-таки сссбежал?

— Да, Ошибка, сбежал. Ты ведь сбежал, отчего мне нельзя?

— Я вернусссь, обязательно вернусссь, когда станет холодно. А ты?

— А я ушёл навсегда, держи.

Он подбросил имплант на дерево, из веток высунулась костлявая серая рука, длинные пальцы ухватили окровавленный кусок металла, после чего на дереве наступила тишина.

— Он справится? — спросил я.

— Должен, Ошибка бывает порой очень полезен.

— Что теперь?

— Отсюда лучше убраться, а насчёт что теперь, я хотел бы поговорить с вами.

Глава десятая

— Так как тебя звать-то? — спросил я, когда, пройдя ещё километров десять, мы остановились на привал. — Или так и называть по цифрам? Так я уже не помню, что тот псих продиктовал.

— Дэн, зовите меня так, — сказал солдат. — Мы очень редко называли друг друга по имени, на Большой земле это вообще запрещено, а здесь просто не приветствовалось.

Мы тоже представились.

— А почему решил свалить от своих? — меня терзала мысль, не является ли данный боец засланным казачком, но потом решил, что чистым это нафиг не надо, зачем им выведывать никчемные секреты аборигенов. — Натворил чего?

— Не совсем, просто захотелось свободы, генетики не способны исправить мозги настолько, чтобы сделать бойца послушным роботом. Попытки были, но это плохо сказывалось на боеспособности. Такой человек просто не умел самостоятельно мыслить. Кроме того, здесь, в этом анклаве, царили куда более свободные порядки. На Большой земле я бы просто не смог сбежать.

— А тебя теперь не смогут выследить? — спросил Стас настороженно.

— Я не думаю, — уверенности в его голосе немного убавилось, вообще, после удаления импланта он стал как-то живее. — Что меня вообще будут преследовать.

— Как так? Простят такое? — удивился я, дезертирства даже в моё либеральное время не прощали.

— Если наткнутся случайно, попытаются поймать, а настоящую облаву устраивать не станут, это точно. Я ведь сбежал не сам, мне помогли. Помогли сжечь нейросеть с помощью жёсткого излучения, помогли устроить сбой системы. Кроме того, я ведь солдат, в нашей касте нет места интригам, мы держимся друг за друга, а ловить меня пошлют таких же солдат.

— Кастовое общество? — спросил я.

— В целом, да, и переход в другую касту невозможен. Впрочем, это правило теперь подвергают сомнению. Само наше поселение образовали молодые бунтари, потомки русских, выбравших новую жизнь. Они сказали, что их население деградирует, зациклившись на продлении жизни и получении удовольствий. А потом вытребовали для себя отделения. Взяли с собой максимальное число инженеров и солдат, а ещё матерей, которые будут продолжать популяцию.

— Чего они вообще хотят?

— Хотят? Хотят заново освоить землю, считают, что очистительный потоп прошёл, что нужно снова устанавливать контакт с выжившими, помогать им, окультуривать. Им возражали, что в большой популяции невозможно оставаться в пределах касты, но они, как я понял, готовы к этому. Когда постройка новой базы будет закончена, начнутся контакты с местными. Они не зря выбрали территорию бывшей России, они решили отсюда начинать освоение.

— Когда это будет?

— Планировали года через три-четыре. Они пока сильно зависят от поставок грузов с Большой земли. И когда процесс начнётся, я вернусь к ним, возможно, как член делегации от вас. Или не вернусь. В планах у меня путешествие по всей Земле, разведка всех человеческих поселений, я кое-что о них знаю, где-то приходилось бывать, да ещё данные со спутника дают подробную картину. А времени у меня в запасе много, смогу обойти все континенты.

— Много? — удивился я. — А сколько тебе лет?