Rest in peace (СИ)

— Как и я, — усмехнулась девушка, вытирая большим пальцем кровь с подбородка (при ударе она случайно прокусила губу). — Но мы оба знаем, что не сделаем этого, потому что ты уже месяца два как играешь против своих же и вообще им не сдался, а мне нужна мужская сила.

— Просто признайся, что боишься одиночества, Элли, — полушёпотом произнёс Джеймс, приблизившись к девушке, и, подхватив прядку её длинных каштановых волос, накрутил себе на указательный палец.

— Я ничего не боюсь. Не приписывай собственные страхи другим, — девушка хлопнула его по руке, вынуждая оставить её волосы в покое, и вышла из комнаты, оставив вампира в спальне одного.

С Джеймсом Уолшем, единственным…существом, помимо её родителей, с которым она когда-либо работала, Эллисон, как ни странно, познакомилась во время рабочей вылазки в Лас-Вегас. В тамошнюю туристическую среду обитания львов забрел настоящий лев-оборотень и вполне удачно промышлял пожиранием посетителей. Элли бы не обратила на это внимания, если бы специально обученные люди тоже не были сожраны. Они приехали на проверку вечером, охрана была на месте. Тем не менее, утром одна из работниц обнаружила лишь обглоданные человеческие кости. При этом ни один зверь из-за стекла не пропал и никаких изъянов в вольере не было обнаружено, словно кто-то толкал людей ко львам и просто закрывал там. Услышав об этом в новостях, Эллисон предположила, что здесь замешаны её злобные знакомые и не прогадала: один из охранников оказался львом-оборотнем, который мало того, что питался сам, так и подкидывал время от времени обычных посетителей запертым животным. Толстенная серебряная стрела, ради которой девушка переплавила подаренные родителями серебряные подсвечники, доходчиво объяснила парню, почему ему не следовало этого делать.

После того, как Элли успешно справилась с львом, она, как и всякая независимая вкалывающая на физически трудной работе девушка двадцати одного года отроду, оказавшаяся в Лас-Вегасе, решила попробовать сорвать куш в одном из множества казино, где и натолкнулась на Джеймса Уолша. Он вместе с кучкой своих друзей удачно развлёкся, убив всех решивших выйти на работу и поиграть этой ночью в данном заведении. После сытного перекуса, группка вампиров влила в себя практически всё содержимое местного бара, потому вполне себе трезвой Эллисон, вооруженной арбалетом и осиновыми стрелами, было не так уж и сложно обратить их в прах. Джеймс Уолш, оказавшийся самым трезвым и разумным из всей кровососущей компании, понимая, что на данный момент перевес на стороне девчонки, у которой под курткой и в закинутой на плече сумке было слишком много оружия, спас свою задницу и встал на её сторону. Эллисон просто не смогла убить того, кто, вполне вероятно, помог ей не оказаться в чужих зубах. Кто бы тогда знал, что этот придурок увяжется за ней в Уэствилл и постоянно будет крутиться рядом? Элли оставалось только эксплуатировать его время от времени.

— Машину поведу я, — заявил Джеймс, выходя из спальни с её сумкой в руках.

— Разбежался, — отмахнулась от него девушка, выпроваживая из квартиры. Её ждала долгая дорога в дурацкий пансион в обществе жутко раздражающего урода. Хотя уродом Джеймс Уолш был только моральным. Внешне вампир не вызывал никаких нареканий: светлые волосы всегда аккуратно подстрижены и стильно уложены, тёмные джинсы и футболки подчёркивали хорошую, очень хорошую фигуру, а чёрные глаза… Эллисон бы душу продала за такие глаза или, на худой конец, обменяла бы на свои бледно-голубые с тонким желтоватым ободком вокруг зрачка. Почему моральные уроды, в большинстве своём, так привлекательны внешне? Жестокая несправедливость.

На удивление, всю дорогу Джеймс молчал и не отвлекал её. Эллисон могла спокойно вести свой чёрненький джип и наблюдать за проплывающим мимо пейзажем, довольно тусклым и унылым, впрочем. Была середина осени, очень холодная, и небо затянуло серыми тучами. Казалось, вот-вот на лобовое стекло должна упасть дождевая капля, а следом за ней — множество других маленьких капелек, и так до тех пор, пока дождь не пойдёт одной сплошной толстой стеной. Но этого не происходило. Царил полумрак и тоска, за серым полотном было совсем не видно солнца. Погода была на редкость отвратительная, и, что неудивительно, всецело устраивала Джеймса, который именно по этой причине так спокойно заявился к ней днём. Эллисон про себя молилась на то, чтобы солнце всё-таки выглянуло, и она смогла по приезде прогуляться какое-то время в полном одиночестве, оставив вампира в затонированной машине.

Но мольбы охотника на нечисть, кажется, всегда были для высших сил пустым звуком. Потому что когда город и коричневые леса вдоль трассы остались, наконец, позади, и девушка увидела подъезд к старому готическому особняку, скорее всего, принадлежавшему кому-то из колонизаторов много лет назад, время было уже к вечеру и намёка на солнце не было никакого.

— Какая прекрасная здесь погода, однако, — довольно пропел с заднего сиденья Джеймс.