Реставрация в России

Политическая карьера Жириновского началась как бы на пустом месте в тот момент, когда горбачевская перестройка вступила в решающую фазу. Именно тогда, весной 1990 г. провозглашается многопартийность и тут же на сцене появляется смешной человек, возглавляющий организацию с нелепым названием «Либерально-демократическая партия Советского Союза». Сразу же подцензурная печать начинает подробно рассказывать про него, его лицо начинает мелькать на телеэкране. Лидер партии постоянно дает интервью, рассказывая, что у него «мама русская, а отец юрист», путано объясняя суть научного либерализма. Он путешествует по всему миру, «налаживая политические связи». Это вызывает зависть. Соратники Жириновского по партии собирают внеочередной съезд и исключают его. Победители даже сочиняют стихотворение:

К концу подошла его драма,
Закончен в политике путь.
Истек как вода из-под крана,
Забытая кем-то заткнуть.

Но их торжество оказывается недолгим. Жириновский тут же набирает новых сподвижников и снова возглавляет Либерально-демократическую партию.

Бунтовщики рассеиваются. Все это производит забавное и жалкое впечатление, но в диссидентских кругах начинают подозревать, что партию Жириновского власти специально создали, чтобы подорвать влияние настоящих либеральных организаций. Когда эти слухи доходят до вождя либерал-демократов, он тут же обращается в КГБ и получает там справку, что не является сотрудником спецслужб.

Жириновский еще почти ничего не говорит о величии России. Больше разговоров — о частной собственности и искоренении тоталитарного прошлого. Как и у других «демократов». И все же в официальных демократических кругах его не принимают, считают провокатором.

Зато после того, как Ельцин окончательно укрепляется во главе российского руководства, Жириновский все чаще начинает выступать с критикой новой власти. Правда пока он ругает одновременно и коммунистов, и демократов. И, о чудо, российское телевидение, ведущее постоянную пропагандистскую войну с противниками Ельцина, широко открывает свои двери перед Жириновским.

Всякий, кто хоть немного отступал от официальной линии российского правительства, знает, как мгновенно захлопывались двери редакций, как недоступной мечтой становилось даже минутное появление на телеэкране. Левым потребовались годы усилий, чтобы хотя бы частично прорвать к середине 90-х информационную блокаду. Иное дело Жириновский. Чем больше он ругает демократов, тем чаще ему дают слово.

Жириновского неоднократно «подсаживали»: в 1991 г. Верховный Совет, тогда еще возглавлявшийся и контролировавшийся Ельциным, предоставил ему право участвовать в президентских выборах, хотя необходимых ста тысяч подписей он не собрал. Подцензурное государственное телевидение подробно сообщало о каждом выступлении лидера ЛДПР, а журналисты официальной прессы не упускали ни малейшего повода, чтобы процитировать его высказывания. Его, конечно, ругали, но совсем не так, как коммунистов. От такой критики лидер ЛДПР только выигрывал.

Осенью 1993 г. партия Жириновского не была запрещена ни одного дня, поскольку против расстрела парламента не возражала. Во время выборов 1993 г. Жириновскому опять помогли. Сначала его пригласили на Конституционное совещание, затем предоставили телевизионный эфир в кредит. Уже после выборов дирекция телевидения обнаружила, что за многочасовое пребывание в эфире наш герой расплачивался векселями. Никому иному этот трюк не удавался: телевидение со всех требовало денег немедленно, а коммунисты и Аграрная партия вообще не смогли вести пропаганду из-за недостатка средств.

Эти странности нетрудно объяснить. Жириновский был нужен власти. Сначала он дискредитировал демократическое движение. Потом его использовали, чтобы ослабить коммунистов и националистические группировки, внести раскол в оппозицию, спровоцировать в ее среде постоянные склоки. И если действия властей были абсурдными, а высказывания правителей зачастую просто дикими, Жириновский уравновешивал это, превращая выступления оппозиции в нелепый фарс. Потому-то любой корреспондент российского телевидения на многотысячном митинге протеста снимал только Жириновского, даже если ему не давали слова.

В свою очередь Жириновский помог власти. В 1999 г., когда Центральная избирательная комиссия, придравшись к формальным ошибкам, не позволила его Либерально-демократической партии участвовать в выборах, Жириновский возмущался: какая неблагодарность, ведь именно его партия мобилизовала в 1993 г. голоса, необходимые для успеха ельцинского референдума по Конституции! Увы, в 1999 г. расклад был уже совершенно иным, и Жириновский был не особенно нужен. Впрочем, в итоге, немного пощипав, его к выборам все же допустили.

Но все это случится позже, фактически уже в другую эпоху. А в 1993-95 гг. Жириновский — любимый антигерой прессы, персонаж скандальных репортажей и по-своему самый популярный политик в стране.