Реставрация вместо реформации. Двадцать лет, которые потрясли Россию

Общие правила существуют, но не работают. Каждое конкретное дело разрешается как дело исключительное, в особом порядке. Для особого порядка нужны и особые механизмы. Нужен «внутренний толкач», который «поведет» это дело по коридорам власти, будет оптимизировать режимы обработки документов, получения тех самых резолюций, согласований и экспертиз, обеспечивать внеочередность рассмотрения вопроса, то есть сокращать то самое «среднее рабочее время», которое требуется для решения вопроса.

Для того чтобы обеспечить такую оптимизацию, нужен человек, и не один. Он должен прилагать для решения этого вопроса специальные усилия, большие, чем это требуется в обычном случае, чем это предусмотрено его прямыми должностными инструкциями. Как всякий дополнительный труд, его труд должен быть отдельно оплачен. Естественно, он оплачивается теми, кто убедил его взяться за эту работу, то есть в интересах кого он действует.

Можно ли такого рода практику обозначить как коррупцию? Интересы заявителя совершенно законны или, по крайней мере, кажутся таковыми. Чиновник действует в пределах установленных предписаний и оформляет дело в соответствии с теми требованиями, которые предъявляются властью. Но он за плату помогает выполнить эти требования грамотно и в срок, то есть содействует реализации закона.

Если отвлечься от отдельного чиновника и посмотреть на систему в целом, то мы увидим, что система и может функционировать только при условии, что в большинстве случаев найдутся такие «толкачи-добровольцы», которые будут растаскивать дела, как маневровый паровоз растаскивает вагоны, скопившиеся на запасных путях провинциальной станции. Но при этом государство не способно оплачивать своим чиновникам дополнительное усердие. Эта оплата производится теми, кто обратился со своим вопросом в администрацию.

Таким образом, то, что по инерции в России называют взяткой, давно по своей социальной природе превратилось в косвенный социальный налог на содержание госаппарата. И государство давно сквозь пальцы смотрит на эту практику, поскольку сегодня это единственный способ удерживать нищенски оплачиваемого чиновника на государственной службе.

Необходимо правильно расставить акценты. Если мы видим угрозу в коррупции, то внимание должно быть сосредоточено на отклонении от требования закона, и предлагаемое лечение сводится к особым мерам по усилению контроля и ужесточению процедур. Но реальная опасность исходит не от девиаций от нормального функционирования госаппарата, а именно от того, как он работает в нормальном режиме. Поэтому единственный способ вылечиться – это предпринять общие меры по реформе госслужбы.

ПРАВО ПОД ПРЕССОМ

Право современной России развивается под воздействием двух основных разнонаправленные векторов сил. С одной стороны, это исторически и культурно обусловленные социально-экономические потребности общества. С другой стороны, это основанные на традиции потребности самосохранения и воспроизводства аппарата государственной власти. Первая сила подталкивает правовую систему к революционным изменениям, к адаптации правовых институтов постиндустриального общества, к конституционализму и защите права частной собственности. Вторая сила консервирует принципы, свойственные советской правовой системе, причем в ее худших проявлениях.

Это разнонаправленное воздействие во многом объясняет эклектичность и внутреннюю противоречивость современной российской правовой системы. Это противоречие между провозглашенными в законодательстве новыми правовыми принципами и сохраняющимися в том же законодательстве несовместимыми с продекларированными принципами формами реализации прав субъектов гражданских и иных правоотношений.

Административное воздействие на развитие посткоммунистического права в России воплотилось в доминировании двух основополагающих его принципов, предопределивших судьбу правоприменительной практики.

Первый принцип условно может быть назван «материальным», а второй – «процессуальным».

А. «Презумпция виновности»

Основной принцип посткоммунистического права – презумпция виновности субъектов хозяйственной деятельности.

Какие бы свободы ни объявлялись для последних, как бы ни либерализовались режимы хозяйственной деятельности, современное российское законодательство оказывается построенным таким образом, что субъекту хозяйственной деятельности на любом этапе реализации своего права приходится доказывать свою невиновность в нарушении закона. Соответственно, это приводит к переразвитию механизмов контроля в ущерб механизмам реализации права.