Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

Есть две песни, которые сполна характеризуют всю суть северного соула, и обе эти песни исполнил Доби Грей. «Out on the Floor», песня 1966 года, воспевающая превосходство атмосферы в клубе над будничной повседневной рутиной, и «The In Crowd», вышедшая годом ранее, славящая одетых с иголочки стиляг. В песне восхвалялось стремление быть впереди всех

(«эти парни подражают нам») путем накопления особых знаний: что носить, куда идти, какие новые движения использовать в танце. Вся субкультура северного соула зиждилась на том, чтобы выделяться среди безликого стада. Дэвид Торли, клубный промоутер, назвал это «тайным обществом», с помощью которого обычный представитель рабочего класса мог почув-

ПОВЕРНУТЬ ВРЕМЯ ВСПЯТЬ

< твовать себя причастным к элите, чего никогда не смог бы добиться любыми другими способами. Обычные подростки ходили танцевать в клубы на Хай-стрит, в то время как фанаты (еверного соула осуществляли паломничество в специальные клубы в других городах, например в клуб Torch в Танстолле, и Огок-он-Трент или в Месса в Блэкпуллс, путешествуя на автомобилях или арендуя автобус. Обычные подростки танцевали иод песни из хит-парадов, сдобренных классикой поп-музыки. ( Северяне — под «тайное звучание», которое было эксклюзивным и делало их исключительными. Ирония заключается ещё и в том, что приверженцы северного соула называли музыку, выпускавшуюся непосредственно на лейбле Motown, слишком «коммерческой», то есть входящей в обязательную программу, по не делающей музыкальный вкус уникальным.

Поначалу люди говорили не о «северном», но о «редком соу-к». В шестидесятые годы сотни пластинок в стиле ритм-н-блюз выходили каждую неделю, независимые лейблы выпускали пла-(тинки маленькими тиражами, чтобы проверить, клюнут ли клубы или диск-жокеи на радиостанциях на эту наживку. 1е пластинки, тиражи которых больше не допечатывались,

< () временем приобретали особую ценность среди коллекционеров. Коллекционеры редких пластинок с соул-музыкой с головой зарывались в груды такой же коммерческой по звучанию, по не успешной в коммерческом смысле музыки, вверх дном переворачивая музыкальные лавки и магазины подержанных 11л;1стинок или специализировавшиеся на соул-музыке немногочисленные британские магазины. Первым владельцем магазина i «редким соулом» был человек по имени Гари Уайльд, у которо-н> был свой табачный киоск в Блэкпуле. На задворках этого ки-»н ка у него стояла коробка с редкими пластинками соул-музыки, м п орые он продавал по пять фунтов за шгуку. Это в пятнадцать

раз больше чем обычая розничная цена одной пластинки (которые продавались по тридцать пять пенсов). Это было в период с 1967 по 1968 год, когда среднестатистический представитель молодёжи из рабочего класса зарабатывал пять фунтов в неделю.

РАНЬШЕ

За эти раритеты фанаты готовы были выкладывать свой недельный заработок. Звукозаписывающая индустрия крайне расточительна и неупорядоченна. Большинство произведённой продукции не в состоянии вернуть вложенные в неё инвестиции. Но стратегия «бросай дерьмо в стену, а там что-нибудь да прилипнет» работает благодаря низкой себестоимости и огромным прибылям, которые приносят хиты продаж. Северный соул занял весьма странную нишу в этой бизнес-системе, он преобразовал груды мусора в базу знаний и сделал из неё средство достижения элитарности для рабочего класса. Подпольный рынок редкой соул-музыки постепенно сместил фокус и переключился на клубные танцполы: торговцы притаскивали коробки с пластинками в клубы и торговали ими либо в специально отведённых местах, нередко прямо около танцполов или на балконах. Пластинки, тираж которых насчитывал несколько десятков экземпляров, существенно возрастали в цене. В начале семидесятых самые редкие экземпляры стоили до пятидесяти фунтов за штуку.

ИЭН ЛЕВАЙН. ЛЕГЕНДА СЕВЕРНОГО СОУЛА И ГИПЕР-КОЛЛЕКЦИОНЕР