Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого

тых, и они очень удивляются, когда тролли оставляют им злобные комментарии или когда артисты и музыкальные лейблы угрожают им судебными исками. Одному почти пенсионеру, ставшему в своём роде практически культовым персонажем, после обильного потока грязи в комментариях от активных блюстителей прав и обязанностей потребителей, пришлось закрыть свой блог, но только чтобы открыть новый с идентичным содержанием. Видимо, этот пятидесяти-с-чем-то-летний хиппи был крайне озадачен всеобщей враждебностью — ведь ему просто хотелось делиться с окружающими музыкой, которую он любит, в основном психодел икой шестидесятых.

СЕЙЧАС

Перевёрнутый с ног на голову мир музыкальных блогов, который делает доступным очень редкую музыку для большого круга людей, не лишён благородства, и многие блогеры гордятся тем, какой вклад они вносят, тратя время на копирование обложек альбомов, аннотаций и буклетов. В блогах делятся музыкой, и именно слово «делятся» придаёт возвышенный и альтруистичный оттенок по сути своей противозаконным действиям блогеров — у них потребительская и коммунистическая идеи слились воедино. Это пьянящее мировоззрение начала девяностых, когда на заре киберкультуры журнал Mondo 2000 существовал под лозунгом «Информация хочет быть бесплатной». С развитием блогов утопия общедоступности информации почти обрела плоть.

В своём эссе «Распаковывая мою музыкальную коллекцию» Джулиан Диббель писал о «варезных» сообществах, появившихся в начале тысячелетия, которые «посвятили себя распространению пиратской продукции. Программы, игры, фильмы, музыка — всё это утекало в Сеть так быстро, насколько только она позволяла». Молодой человек, говоря быстро и невротически тряся коленкой, называет то время «ноль-день»: «Это было соревнование. Гонка за право первым выложить в Сеть очередную новинку». Диббель тонко подметил, что парень совсем не увлечён музыкой как таковой и для него не важен размер его коллекции. «Всё, что его интересует, — это скорость, с которой продукт, сойдя с конвейера, попадёт к нему в компьютер. Всепоглощающей идеей, по сути, стало стремление к уничтоже-

нию истории звукозаписи, к сокращению временной дистанции до ничтожных величин, к «ноль-дню». В последующие годы эта планка упала даже ниже нуля: блоги стремились выкладывать альбомы до их официального выхода посредством пиратских промокопий и промышленного шпионажа в среде звукозаписывающих компаний. Когда Диббель сравнивает случайные связи и беззащитность в интернет-среде с сексуальными взаимоотношениями, я вспоминаю исповедь времён Napster, когда один парень в эротических выражениях признавался в пристрастии к «обнажённой» музыке (звуку, который свободен от любых осязаемых форм). Кульминацией его монолога была фраза: «Я свободен двадцать четыре часа, семь дней в неделю — отсосите у меня по полной». Сама идея незамедлительного и полного доступа к любой желаемой информации напоминает сексуальную оргию — аттракцион невероятной эротической щедрости, когда любые желания исполняются незамедлительно.

ЗАТЕРЯННЫЙ В БАРДАКЕ

Что в этом плохого? Очевидным образом прежде всего страдают как музыканты, так и индустрия звукозаписи в целом, что, в свою очередь, приводит к стагнации друг их сопутствующих отраслей, таких, например, как музыкальные журналы и магазины. Но, возможно, главную опасность интернет и нелегальные скачивания представляют для музыкальных фанатов. В своей грустной хрестоматии музыкальных магазинов для Old Rare New Йохан Кугельберг описывает, как попавшие в зависимость от сетевых ресурсов музыкальные фанаты становятся «ненасытными Фальстафами», «трапезничающими в самом большом буфете, стол в котором ломится под тяжестью экзотических яств нс только со всего мира, но и из разных исторических периодов», и набивающими желудки своих жёстких дисков в «отвратительной спешке».

Я всегда страдал ненасытностью в отношении нового материала, смешанной с неврастенической боязнью упустить что-то. большие возможности развращают, и я пошёл на поводу у этой < I тгуации, как свинья к корыту. Мой рекорд — тридцать одновременно запущенных загрузок: больше суток чистого времени прослушивания я приобретал за час. На самом деле это были мрачные времена. Я заблудился, подобно ребёнку, попавшему

в кондитерскую, или Августусу Глуггу, тому толстому немецкому мальчику из «Вилли Бонки», который тонул в шоколадной реке.

СЕЙЧАС