Ретроспект. Исток

– Та скільки лічильник покаже, стільки й буде. Тільки що ти там не бачив, голубе? Далебінь Периметр там поруч.

– Извините, но я не очень силен в украинском.

Таксист тяжело вздохнул и кинул взляд на напарника, что курил, заинтересованно изучая Сашку:

– Периметр там совсем рядом. Понимаешь?

– Ну да, понимаю, – спешно закивал Сашка, видя, что таксист колеблется – вы не подумайте, ничего дурного у меня и в мыслях нет.

– А що Петре, може й справді відвезти? На горлоріза й бандита він ніби не схожий, га?

– Да мне его проще в отделение сдать для выяснения обстоятельств, участок вон он, прямо в здании вокзала.

– Та ти постривай, а може дівка в нього там, га? – курящий глумливо подмигнул Сашке.

– А? Что? Девушка? Ну, что-то вроде того – согласно закивал Сашка.

– Ладно, садись парень – вздохнул широкоплечий Петр, открывая дверь – а там разберемся.

Сашка быстро юркнул в салон, опасаясь, как бы таксист не передумал. Петр вырулил со стоянки на гладкую как скатерть дорогу, то и дело хмурясь и бросая на него подозрительный взгляд. Сашка облегченно вздохнул и отвернулся глядя в окно и погрузившись в раздраженные мысли о Сереге, что вот так вот скоропалительно подставил его под удар. Засмотревшись на проносившийся мимо пейзаж пробуждающейся от зимней спячки природы, он очнулся только тогда, когда водитель сбавил скорость и притормозил у обочины. Он с минуту смотрел на опешившего Сашку сверлящим взглядом, приоткрыв окно и впуская в салон напоенный запахом первой зелени ветер.

– В общем, рассказывай парень или выходи. Мне на сердце легче будет, а у тебя, пока пешочком обратно вернёшься, от ветра в голове глядишь и прояснится.

– Да нету у меня ничего такого, о чем вы там себе думаете! Друг у меня с родителями рассорился и из дому ушел. Вроде и не маленький что бы из дому сбегать, возраст уже не тот, но пропадать он начал подолгу, у меня у самого сессия петлей на шее висит, а мне его ищи. – Сашка покосился за окно, прикидывая, сколько придется идти пешком – Позвонит мол, все нормально со мной и опять пропадет. А мне что делать, в милицию обращаться, типа человек без вести пропал? Так он сам звонит, причем каждый раз с другого номера, и просит придумать какую-нибудь историю для родителей, что бы те не волновались. Мне самому это вот где сидит, с института в два счета вылечу, если сессию не сдам.

– Это ты глупость спорол, что в милицию не обратился, пусть бы они и разбирались, у них работа такая.

– Да я хотел уже пойти, а тут опять звонок – Шурка, срочно мотай сюда, помощь твоя нужна. Кто его знает, что там? Пока милиция со всем этим разберется, может уже и поздно будет. Сгреб всю имеющуюся наличность и взял билет на самолет, пока не выперли из института, есть студенческий и скидка. Потом сел на автобус, в принципе все.

Петр несколько минут нервно тарабанил пальцами по баранке, что-то прикидывая, а потом завел двигатель.

– Ладно, Сашка, так, кажется, тебя зовут? Поехали, посмотрим, во что влип твой приятель. Там полно патрулей, так что смотри без глупостей, а то в два счета скручу и сдам первому же попавшемуся наряду – он погрозил ему здоровенным отливающим сталью кулачищем.

– Что смотришь? А, это. Ну да, подарочек от Зоны, я ей сполна заплатил за такую вот лошадку – он похлопал ладонью по рулю – не едет, летит! Не зря же «пегасами» их называют. На кого, говоришь, учишься?

– На экономическом.

– И то дело. Толковые экономисты везде нужны. Это при старой власти они сидели спокойно в кабинетах с пыльными вазонами да штаны протирали, а сейчас у вашего брата дела невпроворот. Даже вспомнить страшно что творилось, куда катились, слава Богу миновали. Над самой пропастью ведь болтались, и не знать что хуже, то ли развал, то ли война. Неизвестность она страшней всего, когда не знаешь чего ждать от завтрашнего дня, да и будет ли это завтра. Это сейчас США перед нами танцует цуцыком на задних лапках, а тогда в Крым как ворвались похлеще всякого фашиста. Только-только успела наверху власть измениться, а эти тут как тут. Защитники демократии, мать их пере мать, поборники прав и свобод человека. Только кто их тут ждал? Не те ли холуи, что страну разбазарили да на мелкие клочки разодрали? А?

– А вы участвовали в Севастопольском инциденте?

– Нет, не успел – мотнул головой Петр и потряс в воздухе кулачищем – а так бы хотелось треснуть, да так, что бы больше неповадно было. На перекопе все оцепили, так что не попасть. Мы среди голого поля, на земле спали, готовые в каждую минуту встать под штыки. Но потом эта сволочь бабахнула по Севастополю и все и пустыня там.

– А разве там не закрытая зона?