Рецепт наслаждения

Теперь самое время пропустить стаканчик. Как мне сообщил официант, сдерживая веселье при мысли о занятиях молодоженов, англичане (на самом деле на пятьдесят процентов – валлийцы, хотя я, естественно, устоял против искушения его исправить) втихомолку ускользнули в город в поисках более дешевого и качественного ужина в некой неизвестной cr^eperie, [173]и их возвращение ожидается в ближайшие полчаса или около того. Я переварил информацию, и в этом мне неплохо помог молодой кальвадос с отчетливыми фруктовыми нотками. Затем я неспешно направился наверх, пренебрегая лифтом (к ужасу персонала) и останавливаясь только, чтобы презрительно усмехнуться по адресу пары пейзажей, которые по понятным причинам были повешены па лестничной площадке. подальше от глаз. Уличный фонарь отбрасывал пятно голубоватого света на мою кровать – еще одно неудобство, а ведь номер стоил недешево.

Я подождал при четверти часа, а потом, в пять минут одиннадцатого, взял приемник, громоздкий предмет размером с подарочное издание книги «Постигаем искусство французской кухни». Наушники уже были к нему подключены, а частота выставлена заранее. («Он сделан по принципу тех штуковин, которые оставляют рядом с младенцем, чтобы знать, если он заплачет». – сказал мне продавец в лавке; он гак сильно порезался при бритье, что это больше было похоже на попытку суицида.)

– …и совершенно необязательно, что ты узнаешь о нем что-нибудь новое, просто разглядывая его работы. – говорил неприятный мужской голос; он не понравился мне с первых же звуков.

– Меня искусали комары. Почему они всегда кусают именно меня? – Кто-то спустил воду в туалете. – Я вовсе и не говорила, что картины расскажут тебе о нем что-нибудь новое. Но интересно же взглянуть на них там, где он их писал, тем более что он писал их именно для этого музея. Ну ладно, не сердись, ты же знал, с кем имеешь дело, когда брал меня в свою лодку. Прости, если тебе кажется, что мы бездарно проводим свой медовый месяц. Не трогай меня, я лучше почешусь, до чего же они меня сегодня искусали. Послышался шум, сопровождающий молчаливое примирение, ходили, включали воду в ванной, возились с чемоданами, открывали шкафы. Потом послышались другие звуки.

Лето

Общие размышления

Летом разумный повар наверняка обнаружит, что формально структурированному меню отводится менее важная роль. Ограничения, налагаемые другими временами года, типа закрытых дверей, заклеенных от сквозняков окон и наглухо застегнутой одежды, ослаблены, а вместе с этими послаблениями приходит и ощущение духовного освобождения, сравнимого с летней свободой, предоставляемой детям в родной для бедного Миттхауга Скандинавии, где даже само понятие «пора спать» отбрасывается перед лицом не-тускнеющего ночь напролет дневного света и знанием того, что зима скоро восстановит карательное равновесие бесконечной тьмы. Конечно, чувство растущей свободы может принести с собой парадоксальное ощущение угнетенности, мысли: «Я должен радоваться жизни – а радуюсь ли я? – нет, я не расслабляюсь – я слишком напряжен – надо как следует постараться расслабиться – я обязан наслаждаться…» Мне показалось, я смог заметить один или два из этих симптомов у женской половины молодой пары, в самый разгар свадебного путешествия, когда наблюдал за супругами на следующее утро с противоположного конца немноголюдной столовой сквозь небольшое отверстие в номере «Ла Монд», которое я просверлил раскаленным циркулем, а затем расширил вращающимся движением авторучки и точно отмеренным усилием указательного пальца. Дурные картины, развешанные на стенах столовой, синестетически гармонировали с легкой прогорклостью выдохшегося кофе, поданного в этих претенциозно непретенциозных больших французских чашках.

В этом разделе не будет жестко сформированных меню как таковых. Скорее, если меню можно сравнить с предложением (где индивидуальные синтаксические единицы, точки скопления энергии, удары сабли соединены грамматическими принципами, которые скрепляют эти узлы в общую структуру, упорядочивают и контролируют энергию, координируют и направляют индивидуальные моменты экспрессии, превращая их в связное высказывание), тогда эта глава более походит на индивидуальные сгустки психической материи, которые предваряют появление законченного предложения. Вместо готовых рецептов и меню читатель найдет здесь наброски, зарисовки, искры, слетевшие с точильного колеса.

Аперитив