Рецепт от безумия

Очень сложные чувства. Родители — это так же непонятно, как мир. Но в маленькой землянке я не задумывался о недостижимых высотах, о звездах. Ням не рассказывал мне о мире, о родителях, о родине, он рассказывал, как очищать легкие, как сделать, чтобы человек выжил, отравившись бесповоротно. Кровь можно чистить" не прикасаясь к капельницам. Детей можно спасать, что бы с ними ни происходило. Судьба — это то, что знающие люди держат в своих руках. Наша судьба зависит от таких Учителей, как Ням. Они спасают нас, не жалея ничего, не жалея себя.

Этой ночью пришло еще пять человек. Я, не задумываясь, понял, что я самый молодой среди них. Это были седые Мастера, спокойные, они не разговаривали вообще. Мыслей я не слышал, но понимал, что Ням с ними общается. Я чувствовал себя самым младшим и старался сделать все, как лучше. Главное — не суетиться.

Они пришли с едой — жесткими лепешками и с горячим чаем. И я понял, что чай они нагрели далеко от нашего убежища, но каким-то чудом он был горячим. И тут поразила одна мысль: "Может быть, нужна вода и чай? А горячим седые люди сделают все без огня".

Я попрощался и вышел из земляной комнаты за угол. Светильник не был погашен. Телом я закрыл остатки света. Поклонившись в комнате, я сел по-школьному и вошел в медитацию. Первый раз в жизни это была настоящая медитация — абсолютная пустота, черная и бесконечная. Вокруг — точки звезд.

Рассвет медленно наступал. Первые лучи солнца коснулись нашего земляного убежища. Я вышел и удивился. Вместо снега лежали крупные кристаллы, но это был снег. Понял, что просто так воспринимаю его. Запах хвои бил в мозг. На стволах, черных и темно- коричневых, лежали капельки смолы — маленькие повторения солнца. Мир после прихода Мастеров изменился совершенно. Я смотрел и удивлялся.

Метательный дротик разрезал плотную форму, кожу, но мышц не достал. Он с визгом и точечным звуком воткнулся в ближайшую сосну. Я остался стоять как вкопанный. Врага не видел. А если не видишь, не нужно метаться, как испуганная женщина. "Лепесток Черного Лотоса"!

Сыык кха чингоу. Кхеее мммм… Если ты Сила, где ты? — закричал я и понял, что знаю язык Силы.

На белых кристаллах трое людей в черном. И я понял, что такое ненависть. Был ли виноват хоть в чем-то Ням?

— Чингоу?! — заорал я.

"Где Сила?" — восточный язык Смерти.

Смерть порождает Жизнь. Умирает слабый, сильный всегда забирает свое. Но сильный бывает не прав.

Чингоу?! — Звук, как молния, ударил по соснам. "Неужели это я?"

Один из людей в черном отделился и пошел мне навстречу. Он шел не спеша, и стало ясно, что здесь все решает Смерть.

Я вгляделся в него и ощутил себя абсолютно голым. В правой руке у японца был короткий меч — точная копия лепестка лотоса.

Я отступил назад и, зацепившись ногой, упал. Оглянувшись в сторону нашего убежища, увидел впереди стоит Ням, за ним — Мастера с Юнгом. Человек в черном был рядом.

Стальной лепесток обрушился на меня. Я ударился о сосну. От сосны отскочил вовремя. Туда, где была голова, лепесток со звоном погрузился наполовину.

Бросив взгляд на свои руки, я успокоился. Глубоко вдохнул и выдохнул. Рук не было страшные чешуйчатые лапы дракона. Каждый коготь был кривым кинжалом. Человек в черном вызывал внезапную жалость.

Я резанул его по лицу, но оно исчезло. Я ударил снова. Оно снова исчезло. Я не боялся его. Он боялся меня. Но я не мог попасть.

Черный Лотос разбросал свои Лепестки по Дальнему Востоку. Я знал, что убью японца.

Но рубаха из плотной ткани вдруг оказалась разрезанной поперек Горячая кровь потекла по бедрам. Я снова ударил и никуда не попал.

Юнг! — Мой крик был криком страха. Я оглянулся. Он молчал. — Юнг, помоги! — снова закричал я.

Мастер молчал, словно был выточен из камня. Я опять начал издавать звуки — значит, неправильно дышу. "Юнг!" — внутри себя закричал я.

"Что ты хочешь?" — Наконец раздался голос Юнга. Японец дернулся и упал с разбитым черепом.

"Что ты хочешь?" — снова спросил Юнг. "Да так, с дыхания сбился!" "Ну, ничего, бывает!" — ответил Юнг. Двое в черном кинулись на меня.

Какая-то Сила отшвырнула в сторону. Я упал, ударившись головой о белые кристаллы. Приподнявшись, увидел Юнга, стоящего над двумя трупами. Труп убитого мной японца лежал в стороне.

"Пока все", — переводя дыхание, сказал Юнг.

Подскочив к Учителю, я упал на колени.

И первый раз за все время внутри себя произнес школьный ритуал.

Учитель услышал.

"Юнг!" — позвал он.

Когда Юнг подошел и совершил этикет, Ням нам двоим объявил:

"Сегодня ночью уходим!"

В этот день я спал на одной подстилке с Мастерами. Среди ночи мозг включился. Ко мне обращался Юнг.

Сережа, — попросил его голос, — скажи мне что-нибудь.

Что? — Мозг еще не отошел ото сна.

Что-нибудь, — снова попросил голос Юнга.

Юнг, мы умрем?

Нет, — ответил Мастер. — Давай поговорим. Много книг говорят, но они закрывают рты всем Мастерам, Учителям и нам с тобой. Запомни, — сказал Юнг, — любая литература уводит как можно дальше от истины.