Реверс

Сергей Альбертович поблагодарил Пшеничного. Начальник СБ выглядел плоховато. Ладно бы только морда лица опухла, он был глумной, косноязычил. Приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его бубнёж. Он порывался рассказать о поездке в Мордовию, однако Катаев ограничился самым кратким отчётом.

— Подробности отложим на более удобное время. Вашей работой я доволен. Не в службу, Иван Николаевич, сварите кофе. Побольше и покрепче. Мы оба устали с дороги, надо хорошенько взбодриться.

Сергей Альбертович, понимая серьёзность ситуации, не спешил с выводами. Пока в уравнении было слишком много неизвестных, чтобы правильно его решить.

«Группа захвата в бронежилетах это, конечно, серьёзно. С другой стороны, обычно человека суют в обезьянник, когда против него нет весомых улик. Ментовский приёмчик, не фээсбэшный. И что это за таксист? Напрашивается вывод, что Олег крутил левую тему. Чего он там вчера буровил насчёт курса долларов? Обмен какой-то затевал. Не тут ли собака порылась?»

Через полчаса к воротам на такси подъехал Сизов.

— Чёрный без сахара сделайте Ростиславу Андреевичу, — вкусы адвоката Катаев знал.

Пшеничный скроил сердитую мину, переводившуюся как: «Чего я должен шестерить перед плешивым», но кофе принёс.

Вынужденное лакейство безопасник компенсировал возможностью присутствовать при встрече. Прежде босс общался с Сизовым конфиденциально.

Адвокат шумно хлебнул из чашки, закурил и сообщил, что за ним от милиции увязался хвост, серебристый «Форд универсал».

Катаев вопросительно глянул на Пшеничного. Тот сделал жест, означавший: «Может быть». А сам подумал: «Нехай подёргаются дилетанты. Если работает наружка фейсов, хрен с два ты её срисуешь».

Информация юриста внесла в палитру новые краски. Все мазки, как на подбор, ложились оттенками чёрного.

В полдень Сизову позвонил замначальника отдела ФСБ. Он сообщил, что доставленный к ним для беседы Рожнов отказывается разговаривать без адвоката.

— Я в чём был, так и помчался, — Сизов извинился за свой «адидасовский» прикид. — На двери домофон, я представляюсь. Дежурный не открывает. Я постоял и снова жму на кнопку, говорю: «Мне назначено». Кое-как пустили, но не дальше конурки при входе. Знаете, у них там внизу есть кабинет для посетителей?

Обращение осталось без ответа, хотя и Катаеву, и Пшеничному в разное время по различным поводам довелось помаяться в упомянутом отстойнике. Вспоминать об обстоятельствах посещения «серого дома» оба не любили.

— В итоге спускается ко мне молодой сотрудник. Такой неформал, с хвостиком сзади, — юрист хихикнул. — Говорит: «Произошла ошибка, извините за беспокойство, мы вас не задерживаем». Я ему: «Но где мой клиент?» Он молчит, глаза прячет. Я дублирую свой вопрос. Ноль — по фазе! «Покиньте режимное учреждение», — он мне заявляет. Я ему: «Будучи человеком законопослушным, я, естественно, уйду. Но скрыть от жены Рожнова случившееся не имею права. Я посоветую ей незамедлительно обратиться с письменным заявлением в милицию о пропаже супруга, в котором будет указано, что к случившемуся, возможно, причастен орган ФСБ». После таких слов, как я и думал, Хвостик побежал наверх докладывать. А ещё чашечку можно, Иван Николаевич? Кофе у вас изумительный…

Катаева говорливость адвоката раздражала. Человек бизнеса, он привык к лаконичным докладам. Однако Сергей Альбертович не прерывал краснобая. Делал он это не из уважения к нему и не из опасений испортить отношения. Просто рассудил, что важна не только фактура, но и атмосфера, которой она окутана. ФСБ — игрок, ходы которого трудно просчитать.

Собственно, и Пшеничный был оставлен в кабинете в связи с эксклюзивностью ситуации. Пусть сыскарь даст свою оценку услышанному, в том числе, нюансам.

— Благодарю вас, — принимая ароматно парящую чашку, адвокат отвесил вежливый полупоклон. — На чём я остановился? На моём долгом ожидании… Итак, я слышу шаги на лестнице. На сей раз меня удостоил визитом сам Яковлев. Вид у него пресердитый. Я спрашиваю: «А чего так, Тимур Эдуардович? Вы же сами меня пригласили». Он признал, что Олег у них был, а сейчас его якобы увезли в милицию для привлечения к ответственности за мелкое хулиганство. Этих сведений мне хватило за глаза. Я пошёл в УВД, там система проще. Конечно, попытались милиционеры с подачи Комитета мозги запудрить, но это же, хе-хе, затея бессмысленная. Ордерная книжка у меня всегда с собой. Я на коленке выписываю ордер на представление интересов Олега Геннадьевича и с ним, как с флагом, иду в атаку. Хе-хе. Короче, встретился с Олегом в КАЗе и даже сумел пролистать материал. Протокол составлен по статье 20.1 — мелкое хулиганство. Свидетелями проходят только сотрудники ФСБ, гражданских свидетелей нет. Ну, это отдельная песня. В понедельник мировой судья начнёт рассматривать дело, Олег заявит ходатайство о моём допуске. Посмотрим, что там можно сделать. Теперь, что поведал мне Олег, — Сизов сделал интригующую паузу.

— Продолжайте, — терпение у Катаева иссякало.