Реверс жизни, или Исповедь миллиардера

Выходило, что моё вроде бы шутливое обращение к Рауе как к княгине имело достаточное основание. Не случайно мне виделось в ней нечто особенное, неординарное! Ну да ошибиться было невозможно. Княжеская кровь проявлялась и в её характере, и в облике, и в полной достоинства манере поведения. И даже в поступи, изящной и несколько величавой.

Глава шестнадцатая Заимка в огне

Время от времени я получал немногословные послания от тёти Оли.

В одном из писем она посетовала, что крыша её домика совсем прохудилась, а на ремонт нет средств, что в сильные дожди проливает насквозь и что однажды ночью ей даже пришлось передвигать кровать, чтобы спастись от капели.

Посмотрев в справочнике стоимость ремонта крыши с заменой самой кровли, а также стропил и других несущих конструкций, я выслал этой славной женщине необходимую сумму. И добавил немного сверху – для решения других житейских проблем.

В самом же первом письме тётя Оля поведала о том, что вскоре после моего отъезда к Гайнутдину пришли люди известного Ольмапольского бизнесмена, бывшего бандита Зеленцова, и предложили ему продать дом вместе с земельным участком.

Местность, где располагалась заимка Гайнутдина, была на редкость привлекательна. Сразу за ней красочным амфитеатром поднимались Ольминские горы, поросшие хвойным лесом, слева и справа на некотором расстоянии тоже возвышались холмы, и всё это в совокупности создавало неповторимый уютный рельеф, на фоне которого душа невольно смягчалась и отходила от мирских забот.

Возникавшие атмосферные вихри вынуждены были взмывать над горными вершинами, и на заимке почти всегда было почти полное безветрие, в отличие от всей остальной округи. Воздух, настоянный на хвое, был исключительно полезным, животворным. А ниже по склону, в нескольких сотнях метров, величественная Ольма основала удобный естественный затон, словно специально предназначенный для обустройства прогулочной лодочной станции.

Но главным в перечне выгод, притягивавших коммерческую натуру, был Серенький источник, славившийся своими лечебными водами. Я лично убедился в их оздоравливающих свойствах.

Волшебную силу тамошней воды почувствовали многие другие пациенты, и ничего удивительного, что родник был у всех на слуху. Порой мне даже казалось, что слава летела не столько о Гайнутдине с его мощной энергетикой, способной избавлять от многих заболеваний, сколько об этом цельбоносном ключе.

В планах легализовавшегося уголовника было построить здесь комплексное увеселительное заведение, что-то наподобие пансионата или мотеля с рестораном, уютными гостиничными домиками, банями и купальнями. Чтобы здесь могли «оттягиваться» по полной и местные, и приезжие богатеи – из избранных. И тем самым ещё выше поднять имя и престиж создателя заведения и ещё больше пополнить его банковские счета.

Однако Гайнутдин наотрез отказался уступить заимку.

Несмотря на всевозможные уговоры и запугивания.

Бандит же он и есть бандит, сколько бы ни рядился в овечью шкуру. Когда психологическое давление не подействовало, опричники Зеленцова решились устроить поджог.

Мой врачеватель словно почувствовал неладное и в ту ночь никак не мог уснуть. Что-то тревожило его. Услышав рычание собаки, он встал с постели, оделся, вышел на крыльцо и сразу же заметил человеческую тень, юркнувшую за угол сарая.

Человек решительный, не лишённый отваги, Гайнутдин без колебаний двинулся вслед за тенью, обогнул сарай и наткнулся на людей с канистрами в руках. Их было трое. Веяние воздуха донесло резкий запах бензина. Тут же на хозяина заимки набросились, ударили чем-то тяжёлым, повалили и хотели скрутить.

Но только не на того они напали. Обладая значительной физической силой и ловкостью, знакомый с приёмами самбо татарин сумел вырваться, схватил попавшийся под руки здоровенный дрын, ахнул им одного, другого, да так, что оба упали и первые мгновенья лежали без движения, словно мёртвые. Хозяин заимки замахнулся и на третьего, но тот выхватил пистолет и выстрелил.

Пуля попала Гайнутдину в правую руку, он потерял сознание и повалился, как сноп.

Тем временем двое «пострадавших» злоумышленников стали приходить в себя, зашевелились и один за другим поднялись на ноги.

Низвергнув на раненого поток брани, бандиты подхватили канистры и, проливая бензиновую дорожку, двинулись вниз по откосу, удаляясь от построек.

Разбуженная выстрелом и лаем собаки Маргуль накинула на себя халат и тоже вышла на крыльцо. Щелчок выключателем на косяке двери. На стене сарая напротив вспыхнул электрический фонарь. Двор был пуст.

– Гайну! – крикнула она за пределы света, распространяемого фонарём.

В это мгновение внизу за постройками, на некотором расстоянии от них, мелькнул жёлтенький огонёчек, похожий на взблеск зажигалки, вильнули и исчезли какие-то тени, и сразу же вверх по склону побежала быстрая огненная полоса. Вихрем она достигла хлева, кошары, других дворовых сооружений, переметнулась к самому дому, и сразу всё кругом запылало жарким чадящим пламенем.

Отсветы пожара выхватили из темноты неверно ступающую, покачивающуюся фигуру мужа.