Ревизор: возвращение в СССР 3

Половина девушек и женщин в зале сидели заплаканными — так повлияло на них мое выступление. Мне было особенно легко убедить их и потому, что я не врал. Латиносов мне и самому было реально жалко. Во всем регионе было всего несколько стран, которые и в двадцать первом веке жили по-человечески. Наркомафия, торговля органами, похищения людей, гражданские войны, продажные элиты, выслуживавшиеся перед Вашингтоном — весь этот антураж будет привычен для местных жителей и в будущем, что же говорить о том беспределе, что творится у них в 1971 году.

Мне было жаль и Альенде — как экономист он не состоялся и вверг Чили в серьезные экономические проблемы, но наверняка искренне желал своим соотечественникам добра. Жаль мне было и чилийских коммунистов — после военного переворота в 1973 году их тысячами будут пытать при помощи автогена в подвалах охранки, заставляя сдавать своих соратников и скидывать потом тела в океан с вертолетов, чтобы их сожрали акулы. Нет тела — нет дела.

Вопросов экономики я старательно избегал — слишком хорошо в них разбирался, чтобы врать людям, что реформы Альенде принесли бы чилийцам пользу. Я вообще врать не очень люблю, для этого мне нужны веские причины. Таких у меня во время простенького выступления перед невзыскательной аудиторией и не было.

Когда я закончил, постаравшись уложиться в двадцать пять минут, в зале какое-то время висела звенящая тишина. Но затем Шанцев встал и захлопал. И зал вслед за ним взорвался — люди аплодировали мне стоя, подскочив с мест вслед за директором.

Сатчан тоже вскочил на ноги и подбежал ко мне. Вначале пожал руку, а потом крикнул на ухо:

— Постой тут, сейчас еще вопросы могут быть!

Кивнув, я стал терпеливо дожидаться конца оваций. Задирать нос я по этому поводу не думал — было скорее забавно. Как же у них тут все запущено с публичными выступлениями!

Едва зал немного угомонился, как Сатчан тут же подскочил к микрофону и сказал:

— Есть ли вопросы, товарищи, по поводу выступления?

Желающих задавать вопросы не нашлось.

— Тогда поспешите сдать по рублю в пользу чилийской компартии, кто еще не успел, их можно передать моему заместителю Галие. Встань, пожалуйста!

Галия послушно встала по указанию Сатчана, тем не менее, не сводя с меня взгляда. Что-то мне в нем подсказало, что мой рейтинг у нее существенно поднялся. Вполне возможно, что мне скоро перепадет и поцелуй!

Раз вопросов больше не было, я пожал руку Сатчану, который как-то необычно на меня теперь смотрел, и спустился вниз с трибуны. Я уже нацелился на Шанцева — глупо упускать случай, когда он рядом. Директор, впрочем, как оказалось, тоже не спешил уходить. И сам шагнул ко мне навстречу:

— Удивил, Павел, удивил ты меня! — сказал он, улыбаясь, — очень проникновенно выступал, людям понравилось!

— Рад, что так вышло, — улыбнулся в ответ я, — кстати, хотел с вами переговорить по поводу делегации чехов. У меня есть предложения, как все организовать так, чтобы они уехали домой всем довольные.

— Ага, Сатчан же в отпуск уходит, а ты, видимо, решил девушке помочь! — сказал директор, бросив взгляд мне за спину. Я удивленно обернулся — за спиной стояла Галия. Немедленно засмущавшаяся при словах директора.

— Ну что же, молодежь, заходите ко мне через час, все и обсудим, — велел Шанцев и мы попрощались.

— Паша, как же ты здорово выступил! — обрадованно сказала Галия, — люди тебя очень хорошо приняли, и неудивительно!

— Очень хорошо! — ответил я, начиная уставать от этого потока похвал со всех сторон, — так, красавица, давай через час в приемной у директора встретимся — меня все же никто от работы не освобождал. Пойду хоть немного поработаю.

Проводил Галию до ее кабинета и рванул к себе. Пятьдесят минут пролетели незаметно, а затем пришла пора идти в приемную директора. Вдруг чуть раньше велит заходить, а меня не будет. Нехорошо выйдет!

Галия тоже была уже там и очень обрадовалась, увидев и меня.

Приемная была классической — квадратов на шестнадцать, секретарь за столом у окна, женщина под пятьдесят в деловом костюме, немножко удивленно посмотрела на меня, но, узнав Галию, успокоилась.

— Директор так хорошо к тебе относится из-за этого выступления, — сказала девушка мне тихонько, косясь на секретаря, — начинаю верить, что все у нас получится.

Я только успокаивающе улыбнулся. Конечно, получится! Это не нынешняя ситуация, когда начальство вполне радо возиться с серьезной зарубежной делегацией — это СССР, и иностранцы приезжают на предприятие в сопровождении КГБ. Все контакты во время визита гэбэшники отслеживают и фиксируют, так что разумный руководитель постарается и лишней минуты с иностранцами не провести, чтобы не подумали в КГБ чего плохого. Зачем ему потом пометка в личном деле, что подозрительно заинтересован в контакте с иностранными гражданами? С такой на повышение пойти не удастся, а то и на своем месте усидеть. Я, конечно, понимал, что с этой делегацией будет чуть полегче — она все же из соцстраны, а не из капиталистической, но увы, насколько я помнил, и в этом случае КГБ особенно не расслаблялось.