Революция 1917 года глазами современников. Том 3 (Октябрь 1917 г. - январь 1918 г.)

После вступления в силу 8 ноября 1917 г. Декрета о введении государственной монополии на объявления из-под финансовой основы деятельности практически всех изданий (кроме, конечно, партии большевиков) был выбит самый существенный элемент, и это предопределило их закат, даже вне зависимости от других репрессивных мер власти в области печати ³³. После решения СНК от 3 декабря 1917 г. (по предложению Троцкого) «следить за буржуазной печатью, за гнусными инсинуациями и клеветами на Советскую власть» в противовес Книжной палате с ее «академическими интересами» было организовано Бюро печати при Наркомате внутренних дел ³⁴. Его задачей стало отнюдь не библиографирование периодики, а собирание вырезок из наиболее «провинившихся» газет и журналов, составление списков органов печати, подлежащих закрытию. Действительно, бдительность большевиков дала «блестящий» результат: только до конца года в центральной, главным образом, России было закрыто более 120 периодических изданий, ориентированных на кадетов, меньшевиков, эсеров, трудовиков и анархистов. И хотя некоторые исхитрялись недолгое время выходить под другими названиями (чего стоит, например, находчивость редакции газеты «День», поменявшей до начала 1918 г. шесть названий, или газеты «Речь»), переломить общую ситуацию это уже не могло.

Тем ценнее на этом фоне представляется инициатива Книжной палаты по библиографированию всей российской прессы 1917 г., а также ее поистине героический труд, который был завершен в самый разгар Гражданской войны - 25 мая 1919 г. Именно в этот день в свет вышел справочник - «Список повременных изданий за 1917 год» ³⁵. При всей его объяснимой неполноте, параллельному учету изданий, менявших по цензурным соображениям название, «Список» учитывает около 4000 тыс. наименований газет, газет-однодневок, журналов, листовок - от журналов «Автомобилист» и «Автомобиль» до общественно-политической газеты Ярославля «Ярославское Слово».

Важнейшей характеристикой периодической печати страны в 1917 г. является то, что этот год стал как моментом рождения многих изданий, так и их кончины. Далеко не все они были равноценно представлены и описаны, немалая часть носила профессиональный или сугубо научный характер. Определяя «физиономию» России революционного года (причем разнообразие «гримас» не сопоставимо ни с каким другим периодом), эта пресса поставила сложную задачу репрезентативной выборки: событий, сведений, фактов и мнений. Объективно и в полноте решить ее крайне трудно: нельзя охватить всю периодику - по причине плохой сохранности, нередко недоступности, огромного объема материалов; на данный момент не существует также и корректной методики работы с прессой прежних лет, значительная часть которой не оцифрована.

Ближе к зиме 1917/18 г. постепенно сокращается общее количество выпускавшихся в центре газет, а в провинциальных, которые продолжали выходить в свет, в силу разрушенного обстоятельствами редакционного аппарата и ухудшения связи с центром содержались в основном новости из той же «Правды» или «Новой жизни», «Века» либо малозначительная информация местного характера. Общий уровень региональных периодических изданий в целом был невысок. Их «уделом», как правило, была перепечатка столичных новостей или, если существовала возможность, новостей ПТА, общих для всех средств массовой информации России. Лишь отдельные издания (типа «Ростовской Речи», «Бердянской Жизни») имели в качестве авторов достаточно эрудированных публицистов, авторитетных политиков, которые могли дать интересный аналитический материал или квалифицированный комментарий ³⁶.

* * *

Критерии выявления и отбора материалов для настоящего тома, учитывая вышеозначенные особенности отечественной печати осени 1917 г., в любом случае не могли не иметь в своем существе известного «произвола». Безусловно, были отсечены узкопрофессиональные или сугубо научные издания (как, например, газеты «Эхо деревообделочника», «Глиноведение», «Акушерка», «Бурлак» или «Цемент» - таких изданий сотни), равно как и значительное число газет, журналов на языках народов России, которых выходило довольно много (например, газета «Будняк» - орган Вильной «незалежной думки» или «Голос эвакуированных железнодорожников» - на русском и польском языках, или львовский иллюстрированный журнал на украинском языке «Шляхи» и др.).

Не учитывались и официальные издания - как Временного правительства, Советов различных уровней, так и новой большевистской власти, нашедшие гораздо более полное освещение в ряде документальных публикаций ³⁷. Поток нормативных материалов, различных распоряжений и декретов, обязательных резолюций и т. п. был просто огромен. Характеризуя саму власть, эти документы, конечно, не отражают отношение к ней общества. Именно поэтому подобного рода документы почти не попали на страницы настоящего тома.