Революция 1917 года

Часть использованных в работе документов автор смог вывезти с собой за границу. Опирается Деникин и на воспоминания своих соратников, например Леонида Новосильцева, которые были записаны специально по его просьбе. Деникин ссылается на газеты и на произведения других участников событий – как сторонников, так и противников, иногда подвергая свидетельства своего рода «перекрестному допросу». Но и как непосредственный наблюдатель Деникин находился в центре многих важных событий. Например, он уверенно называет именно моральное состояние войск основной причиной неудачи летнего наступления 1917 года, так как «во всех районах наступления [российские войска] обладали превосходством сил и технических средств над противником и в частности небывалым доселе количеством тяжелой артиллерии».

Особенности

Одна из мыслей, которую Деникин усиленно подчеркивает в своем описании событий 1917 года, – офицерское движение не было по своей природе и целям монархическим, реакционным, контрреволюционным. Офицерство и генералитет в целом приняли Февральскую революцию и понимали ее как освобождение от царизма, препятствовавшего успешной борьбе с внешним врагом. Корниловское движение «было вызвано высоким патриотизмом и ясным, жгучим сознанием той бездонной пропасти, в которую бешено катился русский народ». Причиной, по которой страна оказалась в таком положении, Деникин считает альянс германского Генерального штаба и связанной с ним «невидимыми, но ясно ощущаемыми психологическими и реальными нитями» революционной демократии. Впрочем, его утверждение о прямой связи «пораженцев» с германским командованием столь же сомнительно, сколь и тезис о массовом притоке бывших полицейских и жандармов в партию большевиков.

Военная диктатура должна была изменить соотношение сил и спасти либерально-демократические завоевания Февраля. Но Деникин мало останавливается на роли монархистов в корниловском движении, преподносит конфронтацию между Ставкой и Временным правительством как вину последнего и его сторонников слева, а также оставляет за кадром те массовые бессудные казни, ценой которых только и мог бы быть достигнут хотя бы временный успех Корниловского выступления. Подобная предвзятость свойственна всем мемуаристам, даже лучшим из них, но у Деникина хватает мужества признать, что причинами поражения переворота были «энергичная борьба Керенского за сохранение власти и борьба Советов за самосохранение, полная несостоятельность технической подготовки Корниловского выступления и инертное сопротивление массы».

Цитата

«Старый губернаторский дом на высоком, крутом берегу Днепра, в течение полугода бывший свидетелем стольких исторических драм, хранил гробовое молчание. По мере ухудшения положения стены его странно пустели, и в них водворилась какая-то жуткая, гнетущая тишина, словно в доме был покойник. Редкие доклады и много досуга. Опальный Верховный[7], потрясенный духовно, с воспаленными глазами и тоскою в сердце, целыми часами оставался один, переживая внутри себя свою великую драму, драму России. В редкие минуты общения с близкими, услышав робко брошенную фразу с выражением надежды на скорый подход к столице войск Крымова, он резко обрывал:

– Бросьте, не надо.

Все понемногу рушилось. Последние надежды на возрождение армии и спасение страны исчезали».

Генрих Иоффе. «Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов»

Последняя пока что монография одного из основоположников научного изучения контрреволюционного Белого движения в России. Генрих Зиновьевич Иоффе представляет историю революционных потрясений – с начала 1917 года до первых месяцев 1918-го – через анализ действий трех основных политических сил. Ради наглядности крайне левый радикализм персонифицируется в фигуре Владимира Ленина – но отнюдь не сводится к ней. Правые, консервативные силы революционной экосистемы показаны через деятельность генерала Лавра Корнилова и его сподвижников. Наконец, демократический, умеренно-социалистический центризм связывается с личностью Александра Керенского.

Стоявший перед страной выбор между тремя лидерами не был просто выбором между тремя личностями. Персональные качества и воззрения Керенского, Корнилова или Ленина не являлись единственно важными факторами по сравнению с общественными и экономическими силами, внешне– и внутриполитическими обстоятельствами. Именно они, их сложные соотношения обеспечивали различным вождям бо́льшую или меньшую поддержку в политических органах страны, среди восторженных или враждебных уличных толп, вооруженных людей на фронте или в столице. Все трое лидеров были потенциальными бонапартами, но устойчивую диктатуру удалось создать лишь Ленину – возможно, благодаря изначально вождистскому характеру возглавляемой им партии большевиков.