Революция

Я вздохнула, ненадолго прильнув к его плечу. Присутствие Дакса успокаивало. Я все больше видела в нем настоящего брата, каким никогда не был Джоуна.

– Спасибо, Дакс.

– Всегда пожалуйста. Только не разбивай моему другу сердце, иначе узнаешь, каким ужасным я могу быть.

– Ни в коем случае, – пообещала я, вновь обретя способность смеяться.

– Вот и прекрасно. Ты не передумала ночевать у меня? Хочешь привести мысли в порядок?

– Да, если ты не против, – сказала я, довольная тем, что Дакс сам предложил.

– Значит, договорились.

Дакс пружинисто встал и протянул руку, помогая встать мне.

– Успокоилась?

Я кивнула. Улыбаясь, Дакс повел меня к своей хижине, где я рассчитывала окончательно разобраться с ворохом мыслей. Случившееся не уменьшило моей сильной любви к Хейдену. Это было нечто неподвластное разрушению. Никакое сопротивление окружающего мира не могло уничтожить мое чувство.

Глава 17. Сопутствующие обстоятельства

ГРЕЙС

Я ни разу не бывала у Дакса в хижине. Я полностью доверяла этому парню, но когда он распахнул дверь, меня охватила странная неуверенность. Внутри было темно. Дакс быстро зажег керосиновый фонарь, и пространство наполнилось мягким светом. Я увидела кровать, совсем маленькую кушетку и комод. К моему удивлению, жилище Дакса было ненамного меньше хижины Хейдена. Будучи командиром лагеря, Хейден не позволял себе роскошествовать.

Видя, как я оглядываюсь, Дакс кашлянул и смущенно улыбнулся.

– Не дворец, но переночевать можно.

– Конечно. Еще раз спасибо.

– Если хочешь, готов уступить тебе кровать, а сам лягу на кушетке, – великодушно предложил Дакс и снял одеяло с кровати.

– Ни в коем случае, – замотала головой я. – Мне достаточно кушетки.

Мне вспомнился первый месяц жизни в Блэкуинге, когда я спала на жесткой и неудобной кушетке Хейдена. Мы успели и поцеловаться, и пообниматься, однако далеко не сразу он предложил мне спать на кровати.

Дакс протянул мне одеяло. Я подошла к кушетке и стала устраивать себе постель.

– Что, непривычно? – спросил он, усаживаясь на край кровати.

– Ага, – поморщилась я.

Пусть я и относилась к Даксу как к брату, меня не оставляло чувство, что я предаю Хейдена. Ему очень не понравится моя ночевка в чужой хижине, даже если это жилище его лучшего друга. Я опустилась на кушетку, и тут меня осенило.

– Послушай, Дакс.

– Слушаю.

– Можешь оказать мне услугу?

– А что, пустить тебя на кушетку еще недостаточная услуга? – пошутил он.

Конечно, то была шутка. Очередная попытка расшевелить меня и вывести из жуткого состояния, но мне стало не по себе. Я злоупотребляла гостеприимством Дакса.

– Грейс, я пошутил. Чем еще тебе помочь?

– Ты бы мог сходить к Хейдену и сказать, что я заночую здесь? Не хочу, чтобы он волновался или…

Я замолчала, не придумав окончания фразы.

– Или думал, что мы тут кувыркаемся? – договорил за меня Дакс, улыбнувшись до ушей.

Абсурдная идея. Такого просто не могло быть, но мысль об этом вполне могла прийти Хейдену в голову. Ревность часто забивала в нем способность рассуждать, а в нынешний вечер она была бы особенно некстати.

– В общем… да, – сказала я, теребя одеяло.

– Размечталась! – засмеялся Дакс, поспешив отбросить эту нелепую мысль.

– Ха-ха, – сухо ответила я, сделав то же самое.

– Сходить к нему – дело нехитрое. Но если я не вернусь через полчаса, тебе придется идти и проверять, не прихлопнул ли меня твой милый.

– Не бойся. Хейден тебя не убьет.

Дакс добросовестно старался меня рассмешить, но моя улыбка оставалась натянутой. Внутри я так и не оттаяла.

Услышав мои слова, Дакс недоверчиво фыркнул, столь же недоверчиво посмотрел на меня, однако встал:

– Я мигом.

– Спасибо, Дакс.

Он выскользнул за дверь, и я снова осталась одна.

Вздыхая, я попыталась устроиться на кушетке, оказавшейся еще жестче и неудобнее, чем у Хейдена. В лопатку упиралась сломанная пружина, норовящая пропороть обивку. Я и не подумала передвинуться. Сколько я ни пробовала думать о чем-то отвлеченном, мысли невольно возвращались к Хейдену.

Рассеянно водя рукой, я наткнулась на выступающую полосу шрама над сердцем. Хейден предсказывал, что останется шрам, но этот шрам был мне нужен. Напоминание о том, как родной брат чуть меня не убил. Подтверждение, что люди способны меняться. Назойливый голос, все это время зудевший на задворках сознания, сменился другим: глубоким, баюкающим. Он принадлежал единственному человеку, имевшему власть над моим сердцем.

«Наши отношения, мои чувства к тебе… это никогда не изменится».

Я слышала его слова столь же ясно, как тогда. Я водила пальцами по шраму, воображая, что это не мои пальцы, а Хейдена. Эхо его голоса успокаивало и утешало. Оно же позволило мне принять быстрое и бесповоротное решение. Мне хватит одной ночи, чтобы во всем разобраться. Одной ночи, чтобы вдоволь натерзаться мыслями и прочувствовать боль. А потом я буду жить дальше, забыв про все «если» и «возможно». Жизнь продолжается.

Всего одна ночь, и я вернусь к Хейдену. Туда, где теперь мой дом.

ХЕЙДЕН