Революция

— Ладно, только не разбей там чего-то, — кивает Лиса, присаживаясь возле Инессы. Инесса немного шарахнулась в сторону, снова подумав, что Владимир живет с демонами.

А мне нужно пройти через коридор, в котором беседуют Парвус с отцом. Да ладно, это не страшно, просто немного опасно. Травмами, пожалуй. Но переживем, в первый раз что ли?

И мирно прохожу в коридор, неся перед собой тарелку с салатом, как щит. Там слышно голос отца, который отчитывает Парвуса, как нашкодившего ребенка.

— Ты куда? — уже возле выхода меня ловит Надя.

— Да вот… салат закончился, — путано объясняюсь я — И вот, доношу.

— Хорошо, — кивает она — Быстрее возвращайся к гостям.

— А что с Парвусом будет? — пытаюсь утолить свой интерес

— Он крестный Лисы, я не могу запретить ему видеться с вами, — вздыхает Надя, забыв добавить, что и не хочет запрещать.

— Хорошо, я пойду, — и быстро сбегаю с места разборок, боясь, что мне тоже достанется. За компанию, так сказать.

На кухне я справилась достаточно быстро по двум причинам — во-первых, мне было очень интересно, чем закончится противостояние Парвуса и отца, а во-вторых, чтобы накидать салат особого ума не надо. И я поспешила назад, в гостиную.

Кажется, конфликт уже немного приутих. По крайней мере, криков отца не слышно. А это уже хороший знак.

Когда я вошла в гостиную, все уже мирно сидели и ели. Парвус занял мое место возле Ганецкого, а ег дамочке принесли другой стул. Мне же определили место возле Инессы и Нади. В принципе, я была довольна. А вот Парвус, кажется, не очень. Но что я? Мне то ничего. Разве что сейчас надо салат поставить на стол возле этой дамочки. Заодно и познакомимся.

Гордо и невозмутимо пронесла тарелку с салатом через всю комнату. Улыбаясь поставила его на стол и протянула руку незнакомке.

— Ульяна Ульянова. — и улыбайся, дура, не пались

— Софья Руднева. — легко пожала мою руку девушка — Очень приятно.

— И мне. — и отхожу к своему месту.

Отец наливает всем(даже нам с Лисой вина), а Парвус рвется сказать тост. Какое-то семейное сборище, чесслово. Будто мы большая семья. И присниться же такой кошмар.

— Дорогая крестница, — улыбаясь, начинает Александр — Пусть мы и не виделись почти всю жизнь, но когда-то в далеком Петрограде я держал тебя под крестом… Ты очень изменилась из того времени, такой красавицей выросла…

И тут его прерывает звонок в двери. Ну нет, такими темпами я поверю в плохую карму этого дома и нашего дня рождения в целом.

— Я открою, — снова вызываюсь я, из чистого любопытства. Мать хочет возразить, но я провожу рукой по ее плечам и она затихает.

— Если что зови, — тихо шепчет отец. Я лишь молча киваю. И как мотылек выхожу из комнаты, навстречу новому звонку.

Перед тем, как открыть двери шумно выдыхаю. Нервишки шалить начали, да, Лясь? И резко открываю дверь, едва не задев мужчину, который снова тянулся к дверному звонку. Глянула и едва не обомлела на месте. Он, видимо, это заметил.

— Вам нехорошо? — спросил он, не особо понимая кто я — Я, видимо, ошибся квартирой.

— Сильно бледная? — пропускаю сквозь уши утверждение о том, что он ошибся. Ошибки не может быть — Лев Давидович Троцкий?

Он кивает, все ещё ничего не пронимая.

— Вы попали туда, если, конечно, не направлялись к любовнице. — киваю я — Вы же к Ульяновым?

— А вы кто? — мысли путаются, ничего не понятно. Понятно только одно — нельзя его держать на пороге. — Я уже совсем ничего не понимаю.

— Проходите, товарищ Троцкий. — киваю я и шире открываю двери. — Одна из дочерей Ульяновых. Мы с вами были знакомы во время прошлой революции в девятисот пятом.

— Серьезно? — товарищ Троцкий, я вас за сегодняшний вечер удивила больше раз, чем кого-либо другого.

— Да, — киваю я, помогая повесить его пальто на вешалку — Только сомневаюсь, что вы меня помните, я тогда была премилой девочкой с двумя косичками.

— Так это ты та серьезная девочка, которая всегда была возле Ленина? — вспоминает что-то он

— Если серьезная, то это к Лисе, — улыбаюсь я — А если всегда возле Ленина, то ко мне.

И мы проходим по коридору вперед, к гостиной. Троцкий галантно придерживает мне двери и я вхожу первой.

— Отец, тут к тебе — провозглашаю я, указывая на Троцкого — Товарищ Троцкий, собственной персоной.

— Лев Давидович? — удивляется отец, поднимаясь из-за стола. — Мы не виделись ещё с тысячу девятисот пятого года. Что в этот раз привело вас ко мне?

Может, Троцкий и хотел бы что-то ответить, но тут поднялась за стола Надя.

— Володь, ты обещал… — шепчет она достаточно громко, прижимаясь к нему со спины — Больше никаких дел в день рождения девочек!

"Поздравляю" — прошептал мне Троцкий, пока родители решали все спорные вопросы. "Благодарю" — так же тихо шепчу я и вымучено улыбаюсь. Как же я устала от всей этой суеты. Спрятаться бы в комнате и не видеть всех этих лиц.

— Тогда я приду завтра, Владимир Ильич. — предлагает вариант Троцкий — Ничего критичного, срочного.

— Да как вы пойдете? — охнула Наденька — День рождение же у девочек, посидите с нами.

Нет, ну мама как всегда, в своем репертуаре. Точнее, в репертуаре всех мам. "Ну куда вы так пойдете, посидите, поешьте."