Революция чувств

Колеса стучат, вращаются, бегут. И за окном купе, в щели которого нелепо торчат уголки старых, потрепанных подушек, мелькают нелепые названия поселков, сел и маленьких городов. Уголок подушки на пути к столице напоролся на колючую ветку старой акации и за окном начал, как в сказке, идти снег. Красиво! Сказочно! Снег из белого гусиного пуха. Каждое перышко, будто в замедленном кино совершает свой последний, романтический полет и покорно оседает вдоль железнодорожный путей. Южный вариант посреди холодного, промозглого, бездушного ноября. Стук колес, непрерывный стук колес, как азбука Морзе тук-тук-тук – тук-тук.

Киевск встретил Женьку Комисар холодным ветром и мелким капризным дождем. Она села в такси и одним словом назвала водителю конечный путь назначения – Майдан. Странно, я должна приехать в Киевск утром, а сейчас вечер, подумала Комисар и посмотрела на часы, украшавшие ее тонкое запястье. Стрелка на часах вращалась с бешеной скоростью, что за черт, подумала Женька, потрясла часы, они успокоились и стали идти в привычном режиме. За окном такси мелькали улицы Киевска, как на слайдах, ярких, рекламных. Стоп машина. Евгения Комисар расплатилась с таксистом, она находится в трех минутах ходьбы от главной площади страны. Вдалеке слышится гул толпы и отзвуки фраз выступающих. «ТАК!!!! ТИК! ТАК!»– кричит дружно толпа. «Мы победим!!!» Майдан на расстоянии показался Евгении Комисар единым ярким пятном, он утопал в ядовито-помаранчевом цвете. Сюрреализм, подумала Женька и ускорила шаг. Если жизнь – это разноцветная радуга, то почему доминирует один ядовитый цвет? На вопрос, который она задавала сама себе, ответа не последовало. Расстояние до заветной цели сокращалось с каждой минутой. Сейчас она все увидит собственными глазами, она увидит Майдан. Сейчас. Еще немножко, еще чуть-чуть, последний бой он трудный самый, эти слова старой советской песни назойливо воспроизводились в Женькиной голове. Она остановилась, отдышалась и последние двадцать метров пробежала, дороги каждая секунда, каждое мгновение, пролетающее на майдане Независимости.

Увиденное повергло сознание Комисар в неописуемый, животный страх. Руки задорожной пиарщицы затряслись, она вспотела, голова кружилась, и Женьке вдруг захотелось проснуться или умереть. Она не проснулась и не умерла. Испугано смотрела на происходящее.

Сцена, музыка, оранжевые флаги и живое море тел. Рога, острые, как вилы. Повсюду рога. Козы протестуют. Внимание оппозиционеров приковано к вожаку стада. Козел с изувеченной шкурой на лице, закатив рукава модного пиджака по локти, протянул маленькие, интеллигентные копытца и, обращаясь к парнокопытным, с придыханием проблеял:

– Наша акция протеста мирная. Мы с вами можем взять приступом администрацию президента и Кабинет министров. Поставить на место этих властных собак. Но мы должны добиться, чтобы они сами принесли нам ключи от административных зданий. Мы не уйдем с этой площади, пока злобные собаки не сдадут свои позиции. Свободу закраинским козлам!!! ТАК!

– ТАК! ТИК ТАК! ТИК ТАК! – послышалось в ответ и благодаря безответственности эха, обитающего на Майдане, этот понятный всем призыв повторился многократно. Сочетание звуков, которое в такт скандировала толпа обезумевших животных, Женьке напомнило ночной стук колес. Тук-тук, так-так.

Присутствующие на главной площади страны дружно заблеяли. На импровизированной сцене рядом с козлом, в чей адрес звучало бурное блеяние, стояла белая ухоженная коза с очаровательными козлятами. На них надеты белые шерстяные курточки. Их ангельские мордашки украшают кружевные оранжевые береты, сквозь которые пробиваются маленькие острые рожки. Порода.

– Разом нас багато, нас не поламати, – на закраинском языке скандировала толпа.

– А ты чего не блеешь? – спросила Женьку старая коза, вокруг головы которой туго намотан оранжевый платок.

– А что, надо? – поинтересовалась Женька.

– Делай, как мы. Нужно поддержать нашего президента, а то властные собаки его разорвут в клочья.

– А как вас зовут? – поинтересовалась Женька у старой козы.

– Баба Параска, а тебя как величать деточка?

– Евгения.

– Тихо. Молчи, детка. Он опять говорит.

Животные, задрав головы, смотрели на козлиного вожака, как на мессию, они ловили каждое слово, каждый его жест.

– Сегодня я издал первый декрет о создании Комитета Национального Опасения, который я и возглавлю, – козы одобрительно заблеяли. – Я, призываю вас к защите конституционного строя в Закраине, к созданию организации «Народное самонаступление». Мы, козлы, истинные патриоты страны призываем все органы местного самоуправления переходить в подчинение Национального Комитета Опасения.

– ТАК! ТИК! ТАК! ТИК! ТАК! – послышалось отовсюду.

Коза Параска подпрыгнула на месте, как будто она была молода и полна жизненных сил. Она легонько боднула Женьку в бок и проблеяла: