Революция и конституция в посткоммунистической России. Государство диктатуры люмпен-пролетариата

Предположение, что Россия уходит из Европы (то ли в Азию, то ли внутрь себя), было ошибкой. Сочинский форум показал, что Путин на самом деле не намерен покидать Европу (не дождется…), что союз с Китаем — миф (поддерживаемый скорее бессознательно, чем сознательно), а евразийский изоляционизм — блеф (вполне сознательный). Путин не удаляется от Европы, а скорее приближается к ней. Маловероятно, однако, что Европа будет этому сильно рада…

Но кое-кто в Европе, безусловно, будет рад. У Путина есть своя «пятая колонна» на Западе. Более того, ее численность постоянно растет. Сделав антиглобализм чуть ли не официальной идеологией посткоммунистической России, российский лидер напал на золотую жилу, из которой в принципе можно черпать полной ложкой политические дивиденды еще не одно десятилетие. Россия стремительно превращается в центр европейской реакции (отнюдь не все воспринимают это слово исключительно с отрицательной коннотацией). Вряд ли здесь можно всерьез говорить об изоляционизме.

Русская внешняя политика, похоже, кроится сегодня по лекалам не столько XX, сколько XIX века. Россия активно готовит к выходу в свет второе издание «Священного союза», которое, впрочем, завернуто в ту же старую «суперобложку», на которой изображен русский витязь, рубящий голову гидре революции. Просто масштаб явления сегодня другой: не европейский, а мировой. В этом новом «хождении в Европу» Путин может, безусловно, и надломиться. Но до этого он успеет наломать в Европе немало дров. Россия нальет в реакционные европейские меха свежего скифского вина, и нет никаких гарантий, что у Старого Света не помутнеет на время рассудок.

Происходящее достаточно точно вписывается в циклическую модель «поглощения Европы», предложенную гениальным русским философом Вадимом Цымбурским. Он предположил, что для России характерно чередование в отношениях с Европой «приливов» (когда Россия наступает на Европу) и «отливов», когда Россия уходит из Европы. Вопреки широко распространенному мнению, для России сейчас наступило время «прилива», а не «отлива».

Сегодня Россия снова активно вмешивается в европейские (не свои) дела, пытаясь играть на стороне одной из европейских партий против другой (других) партии, распыляя в этой борьбе столь нужные ей самой ресурсы. До сих пор все такие «приливы» заканчивались глобальным истощением сил, за которым следовал мощный «отлив», во время которого Россия зализывала раны. Нет никаких оснований полагать, что на этот раз все будет иначе.

Между республикой и империей

Если вдуматься, то Путин находится в историческом тренде. Русским императорам заграница всегда была интереснее собственной страны. Там у них многое получалось, в отличие от дел домашних. Путин, конечно, еще не русский император, но уже точно и не президент России. В духе большинства своих предшественников он глубоко погружен в геополитику, видя себя в роли освободителя Европы (да что Европы — всего мира) от революционной заразы. Думаю, что ернические замечания по поводу его «наполеоновских» планов не вполне уместны. Новоявленному русскому «понятийному императору» вполне по силам на время изменить расклад политических сил на континенте.

Внутренний раскол европейского общества вряд ли позволит Евросоюзу долго выступать против России единым фронтом. Италия, Венгрия, Австрия, Испания, а также многие другие только и ждут момента, когда кто-то из стран-доноров жесткого курса (США, Великобритания, Германия и — отчасти — Франция) даст слабину, чтобы самим начать саботировать «жесткий курс» в отношении России. Европа очевидно устала от своей «доброты» и «великодушия» по отношению к Украине и хотела бы в дальнейшем ограничить свою поддержку выражением общего сочувствия. Так что этот раунд вполне может остаться за Путиным.

Но пока Путин едет по Европе на «серебряном коне», в опостылевшей ему стране, оставленной на попечение коллективному Аракчееву, все по-прежнему не слава Богу. Путину становится все более неуютно в России. И дело вовсе не в страхе перед революцией, которую как раз, находясь в состоянии «перманентной войны» с бесконечными виртуальными врагами России, можно долго и успешно избегать (если только не нарваться в конце концов на большую войну). Дело в том когнитивном и эмоциональном диссонансе, который испытывает повелитель континентов и любимец «форбсов» у себя дома.

Путин может все, что угодно: плавать брассом в сибирских реках, спорить басом с мировыми лидерами, а также поджигать Украину, бомбить террористов в Сирии и целоваться с Депардье, а в перспективе и с Элтоном Джоном, но не может навести порядок в одном отдельно взятом ЖЭКе, в полицейском участке или больнице. Выстраивая новый мировой порядок, Путин оказался не способен навести элементарный бытовой порядок ни в одной точке своей собственной необъятной страны. Воровство, бардак, алчность губят все его планы в России. Иногда мне кажется, что Путин — тоже эмигрант: он ушел с головой в геополитику, чтобы не думать о России.