Революция. Как построить крупнейший онлайн-банк в мире

Мы очень быстро растем в новых продуктах и людях. И как профессионал ты все время эволюционируешь. Нет возможности остановиться: каждый день стоят следующие задачи. Ты должен жить на несколько шагов вперед. Это позволяет справиться со скоростью.»

Глава 13 Он такой один

История марки «Тинькофф» началась если не с моего рождения 25 декабря 1967 года в Ленинске-Кузнецком, то уж точно в августе 1998 года, когда в Санкт-Петербурге в доме 7 по Казанской улице открылось заведение нового для России формата – ресторан-пивоварня.

В 90-е годы бизнесмены предпочитали «шифроваться», не раскрывать свою причастность к той или иной компании: слишком много вокруг шастало людей, желавших, чтобы с ними поделились. Да и я поначалу думал о марке «Наше пиво», но переубедил немец-поставщик: «Олег, что это за название? Что за бред? У нас в Германии кто хозяин – того и имя». Слегка видоизменив фамилию, я дал старт марке «Тинькофф». Это вызывало интерес, привлекало людей нестандартным подходом.

В 2000-х марка стала известна по всей России. Во-первых, во многих городах-миллионниках работали рестораны-пивоварни «Тинькофф», где любила собираться тогдашняя элита. Даже избранный в 2000 году президентом Владимир Путин заходил однажды в ресторан, и мы с ним интересно поговорили. Во-вторых, в 2003 году я построил завод и продавал бутылочное пиво.

Марка прогремела, когда по телевизору показали ролик «Яхта». В нем прозвучали слова, запавшие людям прямо в душу: «Когда все видят цветные сны, он видит черно-белые. Он не такой, как все. Когда все пьют пиво, он пьет «Тинькофф». Он такой один».

В 2005 году пивоваренный бизнес я благополучно продал холдингу InBev и задумался о новом бизнесе. 18 ноября на острове Некер Ричарда Брэнсона я объявил команде, что следующим моим проектом станет банк. Вопрос марки уже не стоял. Поначалу назвались «Тинькофф Кредитные Системы». Когда стали заниматься не только кредитными картами, переименовались в Тинькофф Банк.

18 ноября 2005 года на острове Некер Ричарда Брэнсона я объявил команде, что следующим моим проектом станет банк.

В первые годы объем бизнеса не позволял всерьез раскручивать марку. Коммуникация ограничивалась письмами-предложениями, которые получали клиенты по почте. В 2010 году, когда у банка появилась онлайн-составляющая, я задумался об укреплении бренда.

История марки «Тинькофф» говорила за то, что коммуникация будет дерзкой, яркой, хулиганской.

Несколько раз я поймал себя на мысли о том, что напеваю старую песню группы «Кино»:

Мы хотим видеть дальше, чем окна дома напротив.
Мы хотим жить, мы живучи как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах. Да!
Слышите шелест плащей? Это мы!
Дальше действовать будем мы!

Потом понял, что это же слова про нас. «Мы родились в тесных квартирах новых районов» – про всех нас. «Нам уже стали тесны одежды, сшитые вами для нас одежды» – о свободе, предоставляемой онлайном. «Мы живучи как кошки» – про банк, пришедший на занятый рынок «заявить о своих правах».

Я загорелся. Мы начали думать, как использовать песню для продвижения. И я снова обратился к Олегу Компасову, придумавшему ту самую идею про «Он такой один». Поразмыслив, Олег притащил историю, в которой свободномыслящие онлайн-люди противопоставляются манекенам из офлайна, а в конце взрывается Мавзолей как символ ретроградства и несвободы.

Весной мы сняли ролик и для презентации его запланировали круглый стол «Есть ли будущее у традиционных банков: online vs offline?» 1 июня 2011 года в гостинице «Ренессанс Монарх». В нем участвовали Георгий Горшков (ВТБ24), Борис Ким (Qiwi), Алексей Левченко («Ренессанс Кредит»), Алексей Марей (Альфа-банк), Виктор Орловский (Сбербанк), Оливер Хьюз (Тинькофф Банк). Вел мероприятие Игорь Виттель. Участники дискутировали о том, когда ожидать отказа от отделений, нужно ли людям «личное общение» в офисах, и смогут ли онлайн-банки победить в борьбе с универсальными коллегами. По окончании обсуждения вышел я и сказал:

«1 июня 1986 года, 25 лет назад, Виктор Цой впервые исполнил песню «Дальше действовать будем мы» на концерте в Ленинградском рок-клубе.

Тогда не было ни интернета, ни мобильных телефонов, ни пластиковых карт, ни «Яндекса», ни Твиттера, ни Фейсбука.