Революция крови

Наверное, была какая-то занятная ирония в том, что шериф, приложивший столько усилий, чтобы удержать меня в низине, сам расчистил своему недругу путь через непреодолимый отрезок пути. Я много думал об этом, взбираясь по стене на четвертое плато.

Глава 25

Следующее плато не пользовалось большой популярностью у исследователей. Испещренное глубокими оврагами и острыми как бритва скалами, оно было лишено как живности, так и любых полезных ископаемых. Потеряв в паре экспедиций несколько биологов и геологов, предположительно упавших в стометровые расселины, ученые утратили к нему какой-либо интерес.

Пробираться через каменный частокол и бездонные каньоны не доставляло мне большого удовольствия, но я утешал себя тем, что хотя бы не буду сожран. До тех пор, пока на очередном переходе стена рядом со мной не разверзлась и там, где я стоял лишь секунду назад, не щелкнули челюсти ворми. На площадке в пару квадратных метров я не мог отступать либо прятаться, поэтому отважно вступил в бой, успев раза три чувствительно рубануть монстра мачете.

Червь исчез в стене, а я поспешил перебраться на другую сторону каньона. Чемодан опять пригодился, превратившись на этот раз в легкий десятиметровый мостик, которого хватало для преодоления большинства препятствий. Иногда его длины оказывалось недостаточно, и мне приходилось использовать веревку с кошкой.

После встречи с ворми я старался производить как можно меньше шума и удачно избежал общения с парой его собратьев, высунувшихся поглядеть, не происходит ли снаружи чего интересного. Понятия не имею, чем они здесь питались в отсутствие людей. Выглядели чудища несколько иначе, чем тот, что я видел в туннеле под первым плато, – очевидно, другой подвид, со своей зоной обитания.

Путь занял у меня почти весь день, и, когда я наконец добрался до следующей стены, уже смеркалось. Быть сожранным гигантским червем или задушенным во сне лианой растения-убийцы? Оба варианта мне не нравились, но отдых был необходим. Пробираться через лес ночью мне не хотелось. Я снова умилился своей предусмотрительности, засыпая в люльке, сооруженной из вездесущего чемодана, на высоте двести метров. Как раз посередине между тем, что произошло и тем, что ждало меня дальше.

Я не думал, что здесь так красиво. Огромные цветы самых немыслимых оттенков, деревья с необхватными стволами, причудливые сплетения лиан. Правда, мне снова пришлось облачиться в защитный комбинезон, свертком болтавшийся за спиной на трех последних плато. Шлема у меня больше не было, но я соорудил что-то вроде щита из пластин чемодана и теперь успешно защищался им от выпадов норовивших проткнуть меня толстых побегов или плюющихся ядом цветов. Другая рука, вооруженная мачете, нещадно рубила все пытавшееся причинить мне вред.

Насекомые являлись частью экосистемы, и снующие вокруг двадцатисантиметровые пчелы сначала здорово пугали. Но я быстро понял, что их интересы ограничены опылением местной флоры, и при приближении очередного жужжащего монстра просто уворачивался или закрывался щитом.

Они добрались до меня, когда большая часть пути осталась уже позади. Дюжина побегов выстрелила одновременно из трех стоявших рядом деревьев. Я успел отразить щитом удары половины из них и срубить на лету еще четыре, но одно из жал впилось мне в руку, а второе пронзило бедро. Это было плохо, очень плохо. Я почти не ощущал боли, но знал, что все местные растения смертельно ядовиты. Судя по всему, накачали меня на славу, хотя я сразу обрубил оба отростка и отбежал в сторону, на относительно безопасный каменистый участок.

Быстро открыв рюкзак и достав оттуда коробку с аптечкой, я сделал себе укол лошадиной дозы пойзонатика. Препарат, по идее, являлся универсальным средством от отравлений, да вот только никто не тестировал его на противодействие ядам с Вальгаллы. Те уже начинали действовать – даже мой организм с мощной иммунной системой ощущал сильный озноб, в глазах слегка двоилось. Я понял, что еще несколько минут и мозг отключится, а значит, мое тело останется беззащитным перед окружающими зелеными убийцами.

Услужливая память извлекла на свет дурацкий разговор с Нгубо, состоявшийся в Спейстауне. Нет, это бред. А какой у меня выбор? Времени не было, и, пока путающееся сознание пыталось найти другой выход, руки уже возвращали чемодану его привычную форму. Одно из его назначений – спасательная капсула. Прекрасно, сейчас я нуждался именно в спасении. Возможно, мой организм справится с ядом. Возможно, подействует антидот. В любом случае мне нужно укрыться где-то на несколько часов, пока тело борется за жизнь. Проблема состояла в том, что системы фильтрации чемодана на планете не работали.