Революция крови

Я с отчаянием смотрел в его разинутую пасть. Герметичность – отличная вещь, но, может, оставить щелку? Бессмысленно – прорастет побег от ближайшего дерева и убьет во сне. Сколько я смогу протянуть без воздуха, даже сильно замедлив дыхание или будучи в отключке? Полчаса? Час? Не исключено, что я пялился на собственный гроб. Руки слабели все больше, я уже с трудом держался на ногах, а глаза видели хуже и хуже. Яд почти парализовал нервную систему. Сделав глубокий вдох, я плюхнулся в чемодан, плотно прикрыв за собой крышку.

Воздуха мне хватило на семьдесят две минуты. Я очнулся, поняв, что еще несколько секунд, и задохнусь. Очевидно, в меня было встроено больше предохранителей, чем я предполагал. Приоткрыв чемодан, я сделал несколько жадных глотков. На меня никто не напал, хотя я заметил лишь в метре от себя тянущиеся с недобрыми намерениями иглы побегов. Чувствовал я себя отвратительно, но, по крайней мере, был жив. Обрубив ближайшие отростки деревьев, я уселся возле чемодана и так провел следующие несколько часов. Организм отчаянно требовал сна, но заснуть я мог только внутри капсулы, а повторять эксперимент мне не хотелось.

Уже смеркалось, когда я продолжил свой путь. Теперь двигаться приходилось еще осторожней, и я тщательно обходил деревья, доставшие меня прошлый раз. Но больше ужалить меня ничто не смогло, и около полуночи я стоял у подножия очередной стены. Было очень темно, тучи закрыли обе луны, и, похоже, намечался дождь. Я не чувствовал, что у меня есть силы лезть наверх или ночевать в люльке. Я нуждался в отдыхе на ровной твердой поверхности. Но и у стены росла масса опасных растений.

Уныло бредя вдоль нее, я думал о том, что на предыдущем плато видел несколько крупных валунов, видимо отколовшихся от стены и упавших вниз. Вот бы найти такой. Я бы забрался наверх и спокойно отдохнул в относительной безопасности. Но здесь мне попадались камни не больше метра высотой.

Я не сразу понял, где оказался. Пройдя метров пять, ноги дали мозгу сигнал, что ступают по скальной породе. Остановившись, я присел на корточки. Да, здесь все тоже поросло мелкой травой, по которой не стоило ходить босиком, но подо мной были аккуратно обтесанные плиты размерами примерно метр на метр. Теперь я мог прикинуть размеры площадки. Метров сто, не меньше.

Кто это сделал? Поселенцы с седьмого плато? Возможно, но тогда это было очень давно, и они долгое время сюда не спускались. Странно, что они оставили столь неухоженными результаты труда, скорее всего занявшего несколько лет. А главное, зачем? Ответ уже пришел мне в голову, когда я заметил ее. Скрытая за уступом скалы, вверх вела аккуратная, тщательно прорубленная лестница шириной с полметра.

Наверху ждал мой рай. Мои ответы. Моя правда. Я вприпрыжку понесся по ступеням, на несколько секунд забыв об усталости. Сто метров. Двести. Здесь они прорубили большую смотровую площадку. Деревянные перила давно сгнили, но здесь можно было прилечь, не опасаясь свалиться вниз. Ненадолго, всего на несколько минут. Нужно восстановиться перед разговором с поселенцами. Чуть-чуть.

Когда я вновь открыл глаза, надо мной радостно светило утреннее солнце.

Я уже с полчаса пялился на него, думая, в какой из моментов стал настолько небрежен с обработкой информации, хранящейся в собственной голове. Вот тебе и аналитические способности выше среднего. Теперь мозг фиксировал события не хуже компьютера, да вот с доступом к файлам обнаруживалась проблема. Я ведь знал, что оно будет здесь – именно в этом месте, всего лишь в паре сотен метров от края плато. Где-то внутри черепа осели тысячи снимков планеты, сделанных из космоса, а его просто нельзя было не заметить. О да, вот теперь нейроны копошились вовсю, сопоставляя когда-то виденные фотографии с прочитанными по диагонали исследованиями по Горе.

То, что ступеньки вели прямо к нему, представлялось крайне логичным. Правда, ни в одной научной статье о лестницах между плато не упоминалось. Как и о масштабах сооружения, выглядевшего на редкость неуместно посередине огромной зеленой лужайки, особенно если знать, что никаких людских поселений нет на десятки километров вокруг.

И вот я глазел на него, развалившись в пахучей траве и пытаясь понять, как гигантская церковь размерами с собор Святого Петра вписывается в мои представления о Горе и ее обитателях. На шестом плато не водилось какой-либо опасной живности. Не было здесь и ядовитых растений. Меня больше ничто не подгоняло, и приходилось бороться со страшным желанием добраться до ближайшего леска, видневшегося в паре километров, и прикорнуть часов на двенадцать под каким-нибудь могучим деревом.