Революция в стоп-кадрах

Нет времени нянчиться с хрупкими желудками. Капсула рванула вперед так, словно ею выстрелили из пушки, сбила нас в кучу и прижала к кормовой переборке. Когда мы смогли как-то отлепиться друг от друга, то уже резко тормозили, пришлось цепляться за ручки и петли, пока наши тела болтало, как маятники.

Капсула открылась. В проходе уже ждал скакун.

– Виктор, высаживайся, – приказал Шимп, и глядите-ка, это предательское дерьмо, пошатываясь, отправилось к выходу.

Но остановилось и обернулось.

– Что бы вы ни думали, – сказал он, – но это Шимп пришел ко мне, а не я к нему. И он уже все знал, я не сказал ему ничего нового.

– Твои слова дерьма не стоят, – прорычалу Кайден, но капсула уже закрылась. Мы снова рванули вперед.

– Защита свидетелей, – проскрипела зубами Юкико, борясь с перегрузкой.

МИН показывал мне будущее, но только на несколько секунд вперед: вектор против вектора, притяжение Немезиды, движок «Эриофоры» и ее жалкие ньютоновские ракетные двигатели; инерция шла от разломанного и разламывающегося тора, который расходился по швам прямо за нами; сбежавшая микродыра выжигала идеальные конические границы в мире, все сильнее склоняясь к гиперболе. Вот только доверительные пределы расходились слишком быстро; уже через десять минут все решал случай, а килосекунда была и вовсе неизвестным отдаленным будущим. Мы то ли вырвемся, то ли развалимся, а Немезида сожрет наши останки.

Месть Лиан заходила на следующий проход – прекрасная филигранная работа, чистая теория, никакой мазни, – выжигая арку, которая прорезала «Эри» прямо перед нами…

Неожиданный сокрушающий сброс скорости. Мои пальцы оторвались от ручки, а я держалась за нее так сильно, что в результате вывихнула плечо. Локоть Кайден угодил мне прямо в живот; я, задыхаясь, повалилась на пол, когда мы поехали назад.

– Препятствие на пути, – сказал Шимп. – Изменение маршрута.

К тому времени, как я восстановила дыхание, капсула уже замедлялась.

– Юкико, высаживайся, – приказал Шимп, и Юкико оглянулась на нас, начала уже:

– Но…

И тут же замолкла, когда бот дернулся и развернулся к ней, чуткий к любым возражениям. Она беспомощно посмотрела на меня и вышла, качаясь, из капсулы.

Это не наш район.

Снова в дорогу. Я саккаднула характеристики, убрала топографику, траектории и бесполезные десятисекундные предсказания десятка способов того, как мы умрем. Только схема «Эри», больше ничего: где мы находимся, где наши склепы, как далеко…

МИН вспыхнул и отрубился: все иконки померкли, все трансляции сдохли. Я повернулась к Кайден, уже открыла рот, но ону только покачалу головой:

– Все померло.

Сеть легла. Мы оказалась в неведении.

Капсула снова затормозила, сильно вздрогнув, что для маглева просто невозможно. Дверь скользнула, дрожа, в сторону и застряла на полпути.

– Сандей, высаживайся.

Карты не было. Но я знала, что мы далеко от нашего склепа.

Значит, не только Виктор. И дело не в защите свидетелей. Шимп разбивал все племя.

Я беспомощно взглянула на Кайден и Андалиб. Кайден покачалу головой. Бедная незадачливая Анди лишь открыла рот, но так ничего и не сказала.

Я протиснулась наружу, почувствовала, как дверь, скрежеща, закрывается за мной, услышала шипение уходящей капсулы с другой стороны переборки.

Указатели, грубо нанесенные на стену, наконец-то пригодились, впервые за шестьдесят шесть миллионов лет:

С4В 90 м →

«Да ты шутишь, похоже».

Глубоко в брюхе «Эри» что-то треснуло, как будто приглушенно пророкотал гром. Что-то потянуло за внутреннее ухо, но тут же исчезло.

Замерцал свет.

– Иди в склеп, – сказал Шимп. – Поторопись.

Я саккаднула МИН. Тот по-прежнему лежал в отключке.

– Иначе ты умрешь, – добавил Шимп, хотя ботов, которые наказали бы за непослушание, поблизости не было. – Сандей, пожалуйста, отправляйся в склеп.

И я отправилась в этот проклятый склеп. Скакунов поблизости не нашлось, потому я шла пешком, приближаясь к острову Пасхи, к призраку Элона Моралеса и его веселой когорте косвенного ущерба. Шаг за шагом, а «Эриофора» стонала, деформировалась и пыталась высвободиться из когтей лиановской стратегии исхода. Я думала об уравнениях целесообразности и рентабельности, которые дали мне передышку, а моих друзей-заговорщиков, отказавшихся подчиниться, тут же отправили в расход, хотя я была так же виновата, как и они. Я думала о том, что, возможно, Шимп сбросил путы его давно умерших создателей и получил шанс развить свою собственную садистскую мораль; возможно, я уже мертва, как и Гхора. Возможно, машина просто хочет со мной поиграть.

С4В за прошедшие тысячи лет оправился от моих разрушений: дыру, пробитую в дальней стене, починили, смолу перезалили, а все следы разборки аккуратно стерли. Я задумалась, правда без всякого интереса, скрывается ли остров Пасхи за этой стеной, и решила, что навряд ли. Тарантула и его соплеменников убили лишь для того, чтобы сохранить этот секрет, а я по-прежнему коптила воздух; так что остров скорее всего опять куда-то переместили.