Революционер на паровом ходу

– Про этот треск я и говорил, – солдат не сводил с него глаз. – Это митральезы. Пороховые картечницы. Военная новинка! Должно быть, не слыхали ещё про такое? С виду, как обычные лёгкие пушки на колёсных лафетах, чтобы удобнее было перекатывать по полю. Только, в отличие от пушки, выпускают не ядра, а потоки пуль. Совсем как паровые картечницы подвижных фортов, только пара не нужно. Представляете? Просто ставишь следующую заранее снаряжённую кассету, взводишь курок, прицеливаешься – и стволы один за другим начинают выплёвывать пули. Доложу я Вам, без парового котла очень лёгкое получилось орудие. Очень удобно, можно закатить такую митральезу в лесочек, нацелить в поле, и, уверяю Вас, через то поле никому не проскочить. Косит людей, аки траву.

– Должно быть, в той стороне стрельбище, и стрельбы там учебные? – спросил Карл со слабеющей надеждой.

– Нет, сударь. Это отстреливают тех глупцов, которые посмели сойти с тракта, – сказал солдат. – Знаете ли, среди них могут быть те разбойники, что ограбили Вас.

Он не сводил с Карла глаз.

– Увы, когда разбойники так хозяйничают, как нынче, видимо это единственная возможная в такой ситуации мера, – сказал Карл то, что полагалось сказать добропорядочному буржуа.

Казалось, солдат удовлетворился его ответом.

– Знаете, сударь, – добавил он после некоторого молчания. – Быть может, такой исход для них даже более милосердный.

– Вы полагаете? – осторожно спросил Карл.

– Судите сами, что их ждёт впереди? Тракт ведь ведёт к рудникам. На такую работу мало кого заманишь и деньгами. Всё больше туда ссылают каторжников. Да ведь их сперва излови, потом вези и охраняй. А нынче каторжники сами топают своим ходом. Наша задача только не давать им сходить с тракта. Но право же, по мне лучше быть изрешечённым пулями митральезы, зато быстро и почти без мучений, чем долгие годы в забое под землёй страдать от непосильного труда, дурного воздуха, скверной пищи. А ещё, сказывают, подземные духи… Нет, сударь, уж лучше быстрая смерть, чем такое растянутое на десятилетия уничтожение трудом.

Только теперь до Карла стал доходить ужас положения. Он пытался спастись из охваченной бунтом столицы, но спасения искал на пути в Пальзен. В самом деле, что же он ожидал найти там, кроме каторжных рудников?

Под изредка доносившийся издали треск очередей митральез, без иных приключений, добрались они до харчевни. К её стене, по правую и левую руки от входа, были прислонены несколько самокатов. Тут же поблизости, двое солдат возилось с ещё одним самокатом, карданный вал которого был зачем-то отсоединён от педалей. У Карла не было возможности разглядеть объект их занятий лучше. Поодаль, в тени деревьев, он заприметил свежие столбы с натянутым на них армейским тентом. Под навесом как будто были сложены крепкие ящики, выкрашенные той краской, какой красят всякое армейское имущество. Возле них скучал часовой с мушкетом, на стволе которого поблёскивал клинок штыка. Более он ничего разглядеть не успел. Его провели внутрь.

Едва войдя, солдаты почтительно остановились. У дальней стены, за прилавком, протирал стаканы видимо сам хозяин корчмы. А за лучшим столиком посреди зала устроились трое офицеров, ведя меж собой увлекательную беседу.

– И вот, господа, велят мне сопровождать этого гостя с небес на охоту. Ну, сами понимаете, как человек военный, я приказ не обсуждаю, а исполняю. На кого будем охотиться? А он мне отвечает. На самых, говорит, больших здешних ящеров, говорит, желаю. Тут, я не удержался, и прямо его спрашиваю. Вы же, говорю ему, извольте видеть, сами вроде как ящер. Ну, пусть Вы лично не местный, так сказать, издали прибыли, через бездну пространства, но природу-то не обманешь. И что это, говорю, получается? Вы тут к нам прилетели, чтобы, можно сказать, на своих сородичей поохотиться? И знаете, господа, что мне эта морда инопланетная ответила?

– Ну, не томите, говорите уже, мы и так все внимание.

– А он говорит, так вы же, люди, охотитесь на приматов.

– Вот подлец! А нашёл, как уесть!

– Господа, так это ещё не всё. Он же мне потом, на охоте, целую философию изложил. Мол, верный признак разумности цивилизации это удовольствие от уничтожения низших родственных форм! Представляете, как забавно? Оказывается всё что надо, чтобы прослыть разумным существом – это угробить собственного папашу!

Господа офицеры разразились смехом. И только как следует отсмеявшись, соизволили снизойти вниманием до Карла.

– А это что ещё за бунтовщик?

– Он, господин офицер, извольте видеть, вроде как не бунтовщик, – робко пояснил солдат.

– Да? Ну тогда, господин вроде-как-не-бунтовщик, извольте пожаловать сюда, поближе. Да не стесняйтесь, присаживайтесь к нашему столику.

Карл приблизился, осмотрелся, и занял последнее свободное место у офицерского стола. Итак, они сидели за ним вчетвером.

– Благодарю, – торопливо сказал он прежде, чем ему начнут задавать вопросы. – Я очень устал. И, похоже, меня избили. Не знаю, не помню. Но видите сами, моё имущество сильно пострадало.

Он улыбнулся. Улыбка растопит любой лёд общения.