Революционер на паровом ходу

Правда в том, что он в самом деле заигрался в механический автомат. И стал тем самым механическим тараканом. Который только и может убегать от лягушки. И вот он бежит сейчас, спасая свою никому не нужную жизнь. Есть ли смысл в таком спасении? Но даже это ему не суждено решать – он всего лишь механический таракан из игрового автомата. Он не должен думать. Ему дозволено только бежать. Вот по этому прямому тракту, пока не упрётся в стенку. И тогда наступит ход лягушки.

Вскоре вновь начались сады, и люди разбрелись по ним, в поисках пищи насущной. Ближайшие деревья были обобраны подчистую, и отходить от тракта приходилось всё дальше. Наконец, подкрепив силы, а кому повезло, то и сделав небольшие запасы, люди двинулись вперёд. В обещающий спасение Пальзен.

Беседа возобновилась.

– Сударыня, я хоть и не полностью во всём согласен с Вами, но мне так же кажется, что пришельцы добры.

– Спасибо, сударь, – ответ веял вежливым холодком.

Карл мысленно усмехнулся. Только недавно юный агитатор обещал сделать всех женщин общественным достоянием, как вот уже готов униженно искать благосклонности у девчонки, которая его и в грош не ставит.

– Они точно хорошие, – продолжал подросток, надеясь своим упорством взять крепость девичьей чести. – Просто плохое правительство нечестно делит то, что от них получает.

– Возможно так, сударь.

– Преступный режим всё скрывает от них. Я Вам истинно говорю. Ведь если бы они узнали, то, конечно же, вмешались бы.

– Я всего лишь простая девушка, и мне такие сложные материи непонятны.

Карл снова позволил себе мысленную усмешку. Мальчишке ясно давали понять, что его общество неинтересно ну ни капельки. Вот только до адресата это очевидное послание никак не доходило. А потому он продолжал.

– Я Вам скажу больше. Задача революции, это чтобы народ установил сообщение с пришельцами напрямую…

И тут Карл не выдержал снова.

– О, молодой человек, – грустно усмехнулся он. – У народа уже случился такой контакт с пришельцами, что избавьте от его повторения. Ведь это их дискострат атаковал баррикады воздушной волной.

– Вы лжёте! – выкрикнул подросток. – Все знают, что режим приказал стрелять по жилым кварталам из королевских мортир!

На них стали обращать внимание.

– Позвольте, – заметил Карл. – Уж я видел сам собственными глазами. Никаких мортир я не видел. Да вот, Капрал, ты хоть подтверди. Ведь это был дискострат.

– Ну… да, – сказал Капрал как-то не совсем уверенно. – По нам вроде никто не стрелял. Но мы ведь только про свою баррикаду сказать можем. А что там на других творилось… Здесь есть кто-нибудь с других баррикад? Никого? Ну, может, там по ним стреляли?

– А что мортиры никто не видел, – важно заметил юнец. – Так ведь они, поди, стояли далеко, вёрсты за две или даже все три.

Он одержал победу в этом споре. И его мнение о себе самом заметно выросло.

Между тем, день неуклонно близился к вечеру. Уже в сумерках они добрались до очередной станции на тракте, брошенной персоналом точно так же, как и предыдущая. И опять люди устраивались на ночлег, как кому повезло.

Карл решил не бороться за место под крышей, а, никому не мешая, заночевать где-нибудь на улице. Пока он оглядывал двор, размышляя, где бы ему прилечь так, чтобы ночью случайно не попасть кому-нибудь под ноги, кто-то потянул его за рукав. Карл оглянулся. Перед ним стоял давешний юный агитатор.

– Господин врач, – сказал он. – Могу ли я Вам доверять как революционер революционеру?

– Разумеется, – ответил Карл. – А что стряслось?

– Быть может ничего. Но, понимаете, я не уверен. И решил, что будет лучше, если я покажу это более опытному человеку.

– Разумное решение, юноша. Так, куда же запропастился Капрал? Сейчас найдём его…

– Я его не знаю, – тут же заявил подросток. – Я буду говорить только с Вами.

– Ну что ж… Как изволите.

– Идёмте. Только, чур, тихо.

– Хорошо.

Они углубились в сад, прошли его насквозь, и вышли на просторный луг.

– Это было где-то тут, – пробормотал спутник. – Я точно помню.

Карлу стало весело.

– А знаете, молодой человек, я Вас узнал, – сообщил он. – Вы агитировали на площади перед ратушей в день убийства бургомистра. Кстати, кто-то из Ваших товарищей тогда украл у меня мои часы. Вы случайно не знаете, кто бы это мог быть?

Подросток замер, уставившись на Карла. Он явно не ожидал такого оборота. Но вдруг его лицо исказилось озабоченностью.

– Вон там! – прошептал он взволнованно, настороженно вглядываясь во тьму, и пряча руку в карман. – Вон там. Приглядитесь. Видите?

– Где?

Глава XVIII – Ответная любезность

Что-то неприятно кололо лицо. Карл приоткрыл глаза и увидел перед собой траву. Зелёную траву, уткнувшись в которую он уснул. Он перевернулся на спину… и вскрикнул. Голова отдалась болью, что он невольно зажмурил глаза и застонал. Наверное, так плохо бывает после пьянки, да только пьянством он не страдал. Никогда в жизни и уж точно не вчера. Но отчего же так болит голова? Даже глаза открывать не хочется.

Он всё же рискнул приоткрыть их. В чистой небесной вышине неспешно проплывал дискострат.