Революционные народники. Книга для учащихся старших классов

«Все три пути, – писал Ткачев, – одинаково целесообразны, все три деятельности одинаково необходимы для скорейшего осуществления народной революции».

Теоретические и практические различия, существующие в программах Лаврова, Бакунина и Ткачева, вызывали оживленные дискуссии среди революционеров России. Один из активных народников 70-х гг. Н.А. Чарушин вспоминал:

«Сторонники первого хотели возвратить „неоплатный долг“ крестьянам, идти в народ, готовить его к освобождению. Вторые – выступали против длительной пропаганды, призывая народ к действию, бунтам, поскольку действие лучше всего революционизирует народные массы. Третьи говорили, что народ вообще нечему учить, стоит только „зажечь спичку“ и вспыхнет всенародный пожар. Наконец, четвертые никакими конкретными целями не задавались, желая лишь ознакомиться с бытом и настроением крестьян».

Таким образом, идеологи народничества предложили революционной молодежи три способа действия. Проверка и выбор лучшего из них могли осуществиться только в ходе практической борьбы революционного народничества.

Глава III. Кружки революционного народничества в первой половине 1870-х годов

Мы затеяли большое дело, быть может, двум поколениям придется лечь на нем, но сделать его надо…

С.Л. Перовская

Стремление объединить борьбу передовой интеллигенции с протестом крестьянских масс полностью овладевает революционной молодежью уже в самом начале 70-х гг. Стали возникать народнические кружки. Не имея возможности рассказать о каждом из них, остановимся лишь на наиболее типичных, сыгравших огромную роль в развитии народнического движения.

История кружка «чайковцев»[8] начинается с возникновения среди петербургской молодежи группы, занимающейся самообразованием, которую составили М. Натансон, Н. Чайковский, В. Александров, М. Купреянов, С. Перовская, сестры Корниловы и другие. До конца учебного года в кружке (а все его члены были студентами) продолжались обсуждения рефератов, написанных на экономические, социальные, политические темы. В августе 1871 г. вернувшиеся после каникул в Петербург члены кружка с жаром рассказывали о боевом настроении провинциальной молодежи. Большинство «чайковцев» высказалось за то, чтобы, продолжая самообразование, заняться распространением среди студенчества книг прогрессивных писателей и журналистов. Так началось «книжное дело», охватившее 37 губерний России и позволившее «чайковцам» установить прочные связи с революционными кружками Москвы, Киева, Харькова, Одессы, Казани и других городов. Им удалось распространить тысячи экземпляров книг Чернышевского, Добролюбова, Лаврова, Флеровского, «Капитала» К. Маркса, а также произведения Лассаля, Дарвина, Вольтера, Сеченова и др. Позже, когда «чайковцы» наладили издание литературы за границей, к перечисленным книгам присоединились агитационные произведения, написанные членами кружка: «Сказка о четырех братьях» Л. Тихомирова, «История Пугачевского бунта» Л. Тихомирова и П. Кропоткина, «Сказка о копейке» и «Мудрица Наумовна» С. Кравчинского, прокламация «Чтой-то, братцы…».

Почему же именно «чайковцы» стали во главе многочисленных революционных кружков? Что за люди объединялись вокруг М. Натансона и В. Александрова? Историк революционного движения в России В. Богучарский, влюбленный в деятелей 1870-х гг., писал:

«Не в силу только резкого перехода от „нечаевщины“ к „чайковцам“ испытываешь ощущение, будто из душного подземелья попадаешь сразу на залитый солнцем… луг, а по той причине, что „кружок чайковцев“ и сам по себе представляет… одно из самых светлых явлений даже и среди других кружков того русского юношества семидесятых годов, которое дало так много примеров настоящего морального подвижничества».