Reyborn Tayny-Veroniki-Spidvell 3 Zloveshchee-prok

- Очень. Даже Нут, хотя она ужасно глупа, - добавила она с любовью глядя на свою питомицу. - Люди думают, что она

из Египта из-за того, как она выглядит, но отец привез ее с Мальты. Она только похожа на собак на гробницах. Люди

говорят, что эти мальтийские гончие происходят из Тезема. Вы знаете это слово? Это немного иератически, или я

имею в виду иероглифы? В любом случае, теземы были охотничьими собаками старых фараонов, своего рода

борзыми.

- Вы, кажется, знаете очень много о древнем Египте, - сказал он ей. Я взяла зуб льва, который использовала в

качестве» бумажного ножа, и с силой вскрыла конверт.

Она яростно покраснела. - Не совсем. Не по сравнению с моей мамой. Вы знаете, она была знатоком египтологии.

Затем она замолчала, ее губы плотно сжались. Я просмотрела письмо - запрос на определенную разновидность

мохнатых мотыльков - и положила его в ящик. Я перешла к бесполезной на вид посылке, обернутой в коричневую

бумагу. Он была адресованна мне, но на ней не было почтового штемпеля - без сомнения, образец от другого

коллекционера, желающего увидеть его имя на плакате в музее Роузморрана, когда дело будет наконец закончено. Я

отодвинула его и взялась за последнее издание The Daily Harbinger.

- Могу я предложить вам немного освежиться, мисс Тивертон? - спросил Стокер.

Она покачала головой. - Я пила чай с леди Велли, и она накормила меня всевозможными булочками и пирожными. На

самом деле я уже просрочила свое возвращение. Моей мачехе будет интересно, где я. И мне придется придумать

какую-нибудь историю. - Она соскользнула с верблюжьего седла, и Стокер подошел, чтобы помочь ей, положив руку

на ее плечо. - О, спасибо, - сказала она, снова краснея.

Я прервала безжалостно. - Мы недавно познакомились с вашими друзьями - некие мистер Хорус Стил и его сын Генри.

Она закатила глаза, но ничего не сказала. Фигги подошла к банке с колокольчиком, накрывшей особенно

отвратительный дисплей. – Что это? - потребовала она.

- Рука славы, сказал ей Стокер. - Они были в моде среди воров столетие или два назад. Считалось, что если взломщик

нес ее, на весь дом было бы наложенно заклятие, домочадцы бы уснули крепким сном, и вор мог бы спокойно

совершить кражу.

Фигги осторожно посмотрела на зверство. - Из чего это сделано?

- Человеческая рука, - сказала я с некоторой жестокостью. - Отрублена от тела осужденного преступника и опущена в

жир. Идея состоит в том, что вы зажигаете пальцы, чтобы они служили лампой, когда вы занимаетесь воровством.

Она посмотрела на руку с презрением. - Я видела вещи покруче, чем это. Однажды моя мама нашла гроб, в котором

все еще находилась мумия.

- Вы посещали развeртывание? - спросил Стокер.

- Там нечего было разворачивать. Как только крышка оторвалась, бедняга рассыпался в прах. Видите ли, он был плохо

забальзамирован. Он должен был провести целых сорок дней погружения в натриевые соли нижнего Египта … - Она

приступила к весьма техническому объяснению мумификации, которое включало в себя все более отвратительные

моменты извлечения мозговой материи из полости ноздри и бальзамирования внутренних органов, о которых она

рассказывала с чувством, которое мне казалось нездоровым удовольствием. Но похоже, Стокеру это очень

понравилось, и я вернулась к своей газете, пока они обменивались отвратительными историями.

Наконец, часы в углу - украденные у царского двора в Болгарии - пробили час, и Фигги вскочила. - Небеса, сколько

времени? Я должна бежать.

Я бросила взгляд поверх моей газеты. - О, так скоро? Тогда до свидания, мисс Тивертон. - Я помахала рукой, возвращаясь к чтению.

Стокер нахмурился. - Ваши родители не знают, что вы в городе без сопровождения?

Фигги поспешила объяснить. - Я знаю, это звучит ужасно таинственно, но это не так. Отец просто иногда глупо строг.

Он не понимает современную молодую женщину. Он думает, что мне двенадцать!, - возмущалась она. - Он

совершенно доволен, что я брожу, как моей душе угодно, в Египте, но здесь он так обеспокоен опасностями города, что едва ли позволяет мне сделать шаг без сопровождения. Мне было трудно ускользнуть, чтобы приехать сюда

сегодня. Когда я вернусь, они, вероятно, устроят ужасную суету, - закончила она мрачно.

- Вы дали ему повод бояться? - холодно спросила я.

Стокер издал шум неодобрения, но девушка кивнула. - В последний раз, когда мы были в Лондоне, он обнаружил, что

я пропускаю уроки рисования и французского языка из-за встреч.

- Встречи? - спросилa я. - Вы имеете в виду, любовные свидания?

- Небеса, нет! Политические встречи. Я суфражистка, - гордо сказала она нам. - И если бы мне разрешили голосовать, я бы проголосовала за либералов. Это то, что раздражает его больше всего. Он сам - ужасный тори.

- Покажите мне аристократа, который не тори, - пробормотала я.

Стокер ощетинился. - Я возмущен этим.