Reyborn Tayny-Veroniki-Spidvell 3 Zloveshchee-prok

контролем, включая ее мужа. Растрепанные перья сэра Лестера были сглажены, и он был глубоко погружен в

руководство рабочих в правильной установки помоста.

Леди Тивертон вырвалась и поспешила ко мне. - Я надеюсь, что Патрик был поучительным хозяином, - сказала она с

улыбкой.

- Даже очень. Он познакомил меня с принцессой Анхесет. Я должна признаться, что это первый саркофаг

Восемнадцатой Династии, который я видела, и я нашла его наиболее впечатляющим.

- Есть лучшие образцы, - сказал Фэйрбротер с кривым изгибом губ. - Но мы ее любим.

Леди Тивертон оценивающе посмотрела на него. - Да, хорошо. Я уверенна, что наша принцесса вызовет настоящий

переполох. Патрик, сэр Лестер нуждается в вашей помощи. Существует некоторая путаница с украшениями помоста.

Мистер Фэйрбротер склонил голову ко мне. - Дела отзывают меня, мисс Спидвeлл. Хорошего вам дня, и я надеюсь, что мы увидимся на выставке.

Я подтвердила, что мы увидимся, и он поспешил к своему работодателю, пока леди Тивертон смотрела ему вслед с

непроницаемым выражением лица. Он подошел к сэру Лестеру, поднимая успокаивающую руку, и достал тетрадь, из

которой начал читать, чтобы уладить разногласия между баронетом и его рабочими.

- Г-н Фэйрбротер кажется необходимым, - я заметила

- Сэр Лестер полагается на него, - признала она. - Он думает о нем почти как о члене семьи.

- Это должно быть облегчением, чтобы кто-то еще мог разделить бремя работы, - сказалa я мягко.

Она повернулась ко мне, ее губы раздвинулись, как будто она хотела заговорить. Но она, должно быть, передумала, потому что сжала губы и протянула руку. - Спасибо, что пришли, мисс Спидвeлл. Мне жаль, что я забрала вас с

работы, но вы очень любезно сообщили мне о последних событиях вашего расследования.

Я пожала ей руку. На мгновение она сжала ее довольно крепко, и мне вдруг показалось, что это была рука тонущей

женщины. - Леди Тивертон, - сказала я, глядя ей в глаза. - Если вам нужен друг, вы можете считать меня вашим

другом.

Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз. - Вы очень добры, мисс Спидвeлл.

Я вернула улыбку и натянула перчатки. - Если бы вы знали меня лучше, вы бы не ошиблись, так думая.

Я простилась с ней, пробираясь через рабочих, уклоняясь от кусков пиломатериалов и горшков с краской, и вышла на

тротуар. Я подозвала проходящий кэб и залезла внутрь, давая водителю указания отвезти меня в Бишоп-Фолли. Когда

он направил лошадей от обочины, стройная мальчишеская фигура отделилась от кучи мусора, чтобы наблюдать за

нами. Я как раз вовремя обернулась на сидении, чтобы увидеть худую белую руку, поднятую в приветствии.

ГЛАВА

11

Я вернулась в Бельведер и усердно работала над своей gonerilla, когда наконец появился Стокер. Чешуя крыла была

сильно повреждена, я решила убрать остатки, чтобы обнажить тонкий узор крыльев, оставив их прозрачными, как

свинцовое окно с прозрачным стеклом. Я медленно работала, аккуратно снимая чешуйки тупой стороной серебряного

фруктового ножа.

- Возвращайся в кровать, - коротко сказала я ему.

- Я в порядке, - тихо ответил он, садясь на свое любимое верблюжье седло.

- Ты небритый, налитый кровью и не держишься на ногах.

- Ты никогда прежде не возражала против моих усов, мои глаза все еще функционируют, и я почти в вертикальном

положении, - сказал он, поднимаясь с видимым усилием. - Вероника ...

- Если ты скажешь еще хоть одно слово, я швырну этот фруктовый нож в твою голову, - сказалa я ему приятным

голосом, размахивая оружием, о котором упомянула.

- Не будь глупой. Ты не cможешь порaнить гусеницу этим ножом, -ответил он. - Тебе надо что-то с небольшим весом.

Например, это медное пушечное ядро, - добавил он, кивая в сторону металлического слитка, лежащего на столе.

- Поможет ли, если я извинюсь? - спросил он.

- Не поможет. - Я подписала карточку, сильно забрызгав ее кляксами, разорвала ее на мелкие на кусочки и начала

подписывать другую, не торопясь, стараясь писать идеально.

- Значит, мы оба плохо себя вели и не собираемся никак это исправить?

- Совершенно верно, - спокойно сказала я.

- Вероника ...

- Заткнись, Стокер. Не собираюсь выслушивать твои жалкие оправдания.

Он долго молчал. - Очень хорошо, - тихо сказал он. - Я не могу винить тебя за это. Я могу только сказать тебе, что

однажды, я надеюсь, ты простишь меня за то, что я сказал. Бог знает, я никогда не прощу себя.

Я швырнула нож для фруктов мимо его головы, заставив его неожиданно сесть. - Не надо! Не смей жалеть себя, -

свирепствовала я. - Жалость к себе это сточная яма, из которой ты никогда не выберешься. Ты знаешь, как я усердно

старалась держать твою голову над грязью? Но не я спасла тебя, ты, невозможный дурак. Ты был полуживой, когда я

встретила тебя, остатки человека, которым ты мог быть. В последние месяцы я наблюдала, как ты возвращаешься к

жизни, проявляя интерес к своей работе, к своему будущему. Ты был орудием своего собственного воскресения, и ты

даже не видишь этого. У тебя нет ощущения твоих собственных талантов, своих собственных сильных сторон? Ты