Резьба по кости в России XVIII - XIX веков

Паникадило, изготовленное при участии Петра I. 1723. ГЭ. ЭРК-976. 225×120×120

Декоративные украшения. Первая четверть XVIII в. ГЭ. ЭРК-665, 667. 46×9×9; 25,3×9,8×9,8

Глобус. Первая четверть XVIII в. ГЭ. ЭРК-668. 27×13×13

Бокал с изображением Тайной вечери и Распятия. Первая четверть XVIII в. ГЭ. ЭРК-728. 23×10,5×10,5

Коробочка с орнаментальным узором. Табакерка с портретом Елизаветы Петровны. Середина XVIII в. ГЭ. ЭРК-3, 969. 2,3×5,8×5,8; 2,3×6,5×6,5

Токарное искусство в творчестве северно-русских мастеров XVIII века не получило признания. Они стойко сохраняли свое традиционное искусство резьбы по кости. Токарной была лишь общая обработка объема того или иного предмета; резьба определяла красоту и завершенность произведения. Петербургские мастера стали развивать токарное искусство. Однако это было искусство привилегированных слоев общества, так же как и при Петре I. Трудно сказать, что за мастер был Иван Кушелев, оставивший после себя подписной письменный токарный прибор-вазу с букетом ландышей на крышке. На дне круглого основания ножки имеется его гравированная монограмма и дата «1788»[43]. Поразительна выявленная мастером красота кости, ее трепетная прозрачность. Возможно, Кушелев являлся одним из придворных токарей костяного дела, наряду с Гоманом, Мелисом, Галактионом Щелкуновым, Ериком Лундгольмом, работавшими в конце XVIII — начале XIX века в Петербурге[44]. Ерик Самуил Лундгольм в архивных документах именуется придворным мастером токарного искусства. Несколько позднее, в первые десятилетия XIX века, среди петербургских мастеров токарного цеха значатся бывший саксонский подданный Иоган Кригер, Яков Пингель, подмастерья Егор Баженов, Алексеи Ежевский, Евдоким Михатин, Иоганн Шелерман[45]. Несомненно, что каждый из мастеров вносил свою ленту в развитие токарного искусства по кости, черепахе и другим материалам. От этого времени сохранились декоративные костяные кубки с сетчатыми и иными узорами, букеты, настольные украшения в виде ротонд, обелисков, галерей и прочее. Возможно, существовали частные мастерские, но о них трудно сказать что-либо определенное.

Чернильный прибор в виде вазы с цветами. Работа И. Кушелева. Вторая половина XVIII в. ГРМ

Букет декоративный. Вторая половина XVIII в. ГЭ. ЭРК-720. 9×3

Кубок декоративный. Вторая половина XVIII в. ГЭ. ЭРК-728. 23×10,5×10,5

Настольное украшение в виде ротонды. Вторая половина XVIII в. ГРМ. ЭРК-728. 21,5×18,5×18,5

Очень важным в развитии косторезного искусства Петербурга было учреждение цеховой организации, которая получила распространение и в других российских городах. Она объединяла мастеров, предоставляла им определенные привилегии.

Следует отметить наиболее общие положения из истории организации цехового устройства в России XVIII века. В бумагах Петра I среди различных его записей привлекает внимание одна короткая заметка от 14 января 1715 года «О цехах». Она послужила своеобразной отправной точкой к разработке и изданию специальных законов, реорганизующих жизнь ремесленного населения России. Это были «Регламент или устав главного магистрата» 1721 года и указ «О цехах» 1722 года. Внедрение в жизнь России цеховой организации имело положительное значение, она брала под свою защиту городских ремесленников, отстаивала их права. В отличие от европейских, в русских цехах отсутствовали средневековые порядки, в них сохранялась лишь старая, принятая готовой, оболочка. То, что цеха не получили строгой регламентации производства, и то, что доступ в них был свободным для людей различных сословий, является отличительным признаком русской цеховой организации.

Цеха были «вечные» и «временные», то есть запись в тот или иной цех закрепляла за ним ремесленника на длительный срок, либо на короткий. При этом существовало разделение на «сложные», или «составные» цеха, совмещавшие в себе разные ремесла, и на «единственные», заключавшие только одно ремесло.