Резерв высоты

Известие о том, что Анатолий не вернулся с боевого задания, потрясло ее. Правда, в разговоре с Викой механик самолета заявил, что он не верит, что Фадеев погиб, что не такой это человек и что он вернется. С тех пор мысли о Фадееве не покидали ее. Она хотела написать Нине, но не решилась, подумала: Нина еще не оправилась от одного удара, гибели матери, а тут новые переживания…

2

Самолет круто несся к земле, вращаясь вокруг продольной оси. Каждая четверть витка завершалась ускорением вращения. Молниеносно перебрав в памяти известные ему случаи штопора в боевых и учебных условиях, Фадеев вдруг вспомнил гибель Федоренко. Что же делал в тот момент Федоренко? И что надо делать ему, Фадееву? В это время раздался сильный треск, Анатолия стукнуло о бронеспинку, потом о борт кабины, в дом повернув голову назад, Фадеев не увидел киля и стабилизатора — отвалилось хвостовое оперение. Взглянул в сторону и глазам своим не поверил: слева, выше часть. Самолет развалился на три части! В носовой части фюзеляжа находился летчик, две другие, вращаясь, падали на землю самостоятельно.

Анатолий хорошо видел мелькающую перед глазами землю — такую прекрасную и нежную раньше. Сейчас она казалась холодной, страшной и приближалась стремительно. Бессильный изменить ход событий, он скрежетал зубами и все же подумал: «Не рано ли сдаешься, Фадеев?» Что можно было сделать? Движения элеронов на вывод бесполезны, но все же он попробовал, авось получится, утопающий и за соломинку хватается. Анатолий резко двинул ручку управления вправо — самолет, задрожал, но потом от него отлетело что-то еще, и он снова стал вращаться с прежней скоростью. Анатолий не мог вспомнить случая, чтобы из подобного положения кто-то выходил благополучно. Ему стало жаль себя, и тут же жгучая ярость охватила его. «Ты еще ничего нюни!» — жестко крикнул он себе и попытался открыть фонарь. Дернул раз, другой! А земля все ближе, ближе… С третьей попытки фонарь сорвало. Фадеев расстегнул ремни и попытался покинуть самолет, но сил уже не хватало. Потоком воздуха его прижало к сиденью. Анатолий поджал ноги и до боли в мышцах резким движением выпрямился — снова неудача! Как же оторваться? Методом срыва? Нет. Это подходит, когда самолет управляем и летит в горизонтальном полете. На штопоре парашют опутает самолет, и вместе с ним будет похоронен летчик. Фадеев сделал еще одно движение — не получается! А земля несется навстречу с огромной скоростью. Анатолий, еще раз собрав все силы, оттолкнулся ногами от сиденья, перевалился через борт и… какое-то время вместе с самолетом продолжал вращение. Улучив момент, ногами оттолкнулся от него, мгновенно выдернул кольцо парашюта, замер в ожидании и подумал: «Как мы иногда торопим время: быстрей, быстрей! А сейчас тот случай, когда надо бы наоборот».

Он вытянул в стороны руки и ноги, прогнулся в пояснице, распрямил все тело параллельно земле, сделал все, что мог, пытаясь замедлить развязку, и понял: сейчас он во власти стихии и заботливых рук укладчика парашютов. Если мастер ошибся и парашют раскроется на десятые доли секунды позже, его не станет… Вдруг что-то зашелестело, коснулось лица, обожгло кожу. Анатолий инстинктивно закрыл глаза. «Так и погибнешь, Фадеев, взгляни хоть на свет божий в последний раз», — мелькнула мысль. Взглянул и не поверил своим глазам: кругом серо-зеленый омут. Что такое? Где он? Не успел сообразить, как услышал хруст льда, всплеск воды и мягкий толчок. На радостях он раскрыл рот, чтобы крикнуть «ура!», и тут же захлебнулся. Все сжалось в груди, и какая-то неведомая сила потянула его ко дну…

3

Около трех суток ушло на дорогу от Ростова-на-Дону до Москвы. В пути поезд часто останавливался — то на станции скопление воинских эшелонов и приходилось пропускать их, то просто паровоз отцепят и направят к другому составу.

Ранним декабрьским утром поезд прибыл на Павелецкий вокзал. Выйдя из вагона, Нина присоединилась к потоку приехавших пассажиров, среди которых было много военных. На привокзальной площади она села в трамвай и поехала к Москворецкой набережной.

Выйдя на нужной остановке, Нина в удивлении остановилась: прямо перед ней загородила дорогу серая громадина, обтянутая тросами. С обеих сторон эту громадину за концы тросов, намотанных на руки, держали девушки в военной, форме. «Аэростат», — догадалась Нина. Заинтересовавшись необычным предметом, она некоторое время шла рядом с аэростатчицами; проводив их взглядом, пошла к центру.

Волнуясь, Нина переступила порог нужного ей учреждения. Дежурный красноармеец внимательно изучил ее паспорт и попросил подождать в одной из расположенных рядом с проходной комнат. Вскоре в комнату вошел мужчина в военной форме с двумя кубиками в петлицах.

— Здравствуйте, вы — Фролова? — обратился он к Нине.

— Да, — робко ответила она.

— Добро. Давайте ваши бумаги.

Нина достала паспорт и направление, выданное в ростовском военкомате, передала их мужчине. Он бегло посмотрел документы, сказал:

— Сейчас ней в санпропускник, там же получите экипировку. Когда возвратитесь, продолжим разговор.