Резервный день

Я – отличница, пусть и туплю иногда, меня часто как бы клинит, стопорит. Я собираюсь, концентрируюсь, могу и подышать глубоко по возможности незаметно – чтобы кислород клетки мозга насытил. И часто – озарение. На самом деле, как нетрудно догадаться, я хорошо только по химии, в остальном – по верхам, особенно матеша. Я матешу пишу на 80- 90, больше я не получу никогда. Как говорит Дэн… говорил… Между девяноста и ста – пропасть. Кажется всего-то десять баллов. А это разница в интеллекте глобальная. Но я и не претендую. Я тащу главное – к чему душа лежит (с подачи семьи, меня так убедили) и что мне реально по жизни пригодится на все сто. Папа мечтает видеть меня паталогом. Думаете, паталог с трупами? Упаси господи, я всех мёртвых боюсь. Паталог с пробирками. Химик-органик, химик хорошего профиля. По волосам, спустя год, можно определить, употреблял человек наркоту или нет. Мда… У нас проблемы большие в городе с наркотиками. Думаете все эти табачные компании, точнее – противотабачные, да и алкогольные для здоровья населения? Ну где-то так конечно. Но папа, когда читает что-то на эту животрепещущую тему, хмуреет, мрачнеет и злится. Но молчит кончено же. Потому что наркотики – зло, зло намного большее, чем табак и алкоголь. Папа говорит, что люди не понимают, что в будущем будет. Он говорит, что все эти амфетамины и прекурсоры – цветочки. Химия шагает семимильными шагами, заменяя повсеместно коноплю из Афгана и Узбекистана. Он с ужасом ждёт будущего и готовит меня к наряжённой работе. Всё это, он говорит, окупится званиями, выплатами, стажем и доплатами, потому что я ж буду в структуре сами понимаете, какой. Жизнь тяжёлая, уверяет папа, нельзя в молодости терять ни минуты. Но я теряю. Не минуты – недели и месяцы. Кроме химии ведь существует биология. Поэтому биологию я конечно не люблю, просто ненавижу. Из-за биологии я сейчас вот тут написываю. И химия не помогла лично мне. Ничем вы не перешибёте гормоны и инстинкты, ну ничем! То есть можно блокировать химией на время, убить все собственные процессы, подсадить их на химию, как те, кому нельзя оперироваться из-за возраста и сердца сидят на обезболе. Но всё это – до поры до времени. Инстинкт себя проявит. Я стала жертвой биологии. А в ЕГЭ по биологии тупые задачи на виды и эволюцию, ну тупость же. Я там тоже 85 дай бог наберу. Не люблю биологию, всю эту муть про эволюцию. Какая разница, что было миллион лет назад?! Когда вот здесь сейчас меня заперли без замка в заточении, когда, когда…

Биология и химия связаны безусловно. В основе жизни умных людей – химические процессы. Сейчас все знают из рекламы о микроэлементах и витаминах, об адреналине и билирубине, об атеросклеротических бляшках и антиоксидантах. Но в древности не было навязанных знаний. Знание накапливалось постепенно. Древние наблюдали, ставили вопросы, и иногда получали, то, что хотели. Процессы брожения изучались ещё в Древнем Египте – египтяне много варили пива. И красители22

известны с древности. Тростниковый сахар23

получали уже в средневековье, а в 17 веке сахар выделили из свёклы. Французские монахи научились выделять из паров спирт. Но всё это были опыты. Вещества знали, а химический состав – ещё нет.

От Пропаны Ивановны я узнала, что большинство процессов в живых организмах являются каталитическими. На этом, кстати, основаны процессы лечения, заживления и омоложения.

Пропана Ивановна считает, что у меня нет пока общей картины мира. Но она уверяет, что в университете эта картина появится, всё зависит от «уровня лабораторного эксперимента». В идеале я должна смотреть, например, на траву или древесину и видеть приблизительный состав, смотреть на чайник или посуду и – видеть возможные реакции, хотя бы элементарные. Я ничего такого не вижу, если смотрю на что-то. И когда собираю травы, хоть ты тресни, а химические вещества (в смысле –знаки, их обозначающие) не вижу! Я ни о чём не думаю на поле, только «спасибо» траве говорю. «Спасибо» – и всё. Собираю и – всё. Сушу – и всё. Измельчаю – и всё. Настаиваю – и всё. А должно быть на «автомате», я должна видеть изменения в составе, прыгать, как переводчики с языка на язык. На практике я по-прежнему не профессионал. «Знахарки», – презрительно говорит Пропана Ивановна о нас с мамой. Мама об этом знает, но она не согласна на «знахарок». Их учили в училище, рецептуре, количественному составу инъекций. Мама считает, что главное – качественный препарат и верная дозировка. Мама не понимает требований и претензий Пропаны Ивановны, но чувствует, что наука – это что-то серьёзное, хоть по её мнению и лишнее, поэтому мама возмущается тихо, «в тряпочку», и в отместку за «знахарок» никогда вне ДК с Пропаной Ивановной не здоровается. А Пропане Ивановне на это наплевать. Может, она маму и не замечает? У Пропаны Ивановны со зрением проблемы, у неё отслоение сетчатки, и операция была. Это из-за микроскопа и вредных летучих веществ.

12 Прогулка и мои «страшилки»