Читаем Режиссерская энциклопедия. Кино США полностью

Особенно в этот период Уолшу удавались, так называемые "гангстерские" ленты, и надо сказать, они весьма отличались от привычных картин этого жанра. Отдавая должное традиционным погоням и перестрелкам, как необходимым атрибутам "фильма действия," основное внимание Рауль Уолш тем не менее уделяет психологии и развитию взаимоотношений между героями. "Они ездят ночью"(1940), "Человек, которого я люблю"(1946) — наиболее характерные примеры именно такого решения темы. Можно смело говорить о новаторстве Уолша в этом жанре, когда на экране представали яркие и жизненные персонажи, чьи переживания и судьба не могли оставить зрителя равнодушными.

Успехом пользовались и вестерны Уолша, где вновь традиционные приемы жанра были использованы режиссером прежде всего как повод для раскрытая характеров своих героев. Из огромного количества лент этого направления особо следует выделить ленты "Они умерли в сапогах" (1941), "Высокая Сьерра" (1941), где режиссер довольно скептически оценивает "мужество" и "благородство" пионеров Дальнего Запада, изображая последних как обычных людей, не лишенных слабостей и недостатков.

Увлечение теорией Фрейда, попытки понять подсознательные мотивы поступков людей приводят Уолша к созданию серьезных психологических лент, таких как "Цель — Бирма!" (1945), "Преследуемый" (1947), "Территория Колорадо" (1949), особым успехом у критиков пользовался "Белый накал" — "черная" криминальная драма, где действовал патологический убийца (Джеймс Кэгни).

По истечении срока контракта с "Уорнер бразерс", Уолш продолжает работать в кино, однако следует признать, что главные его достижения остались в прошлом. Признанный мэтр, он по-прежнему очень профессионален, но пожалуй, лишь несколько картин, сделанных им в пятидесятые и шестидесятые годы по настоящему интересны, "Высокие мужчины"(1955), "Нагие и мертвые" (1958), "Далекий звук трубы"(1964) — пожалуй, на этом список исчерпан. Однако, если учесть, что за свою жизнь Рауль Уолш, будучи одним из самых "плодовитых" режиссеров мира, сделал более ста десяти картин, мастеру можно и простить некоторую усталость и самоцитирование в финале своей замечательной карьеры. Но никто не станет отрицать того, что многие ленты, созданные Уолшем вошли в историю мирового кино.

И. Звегинцева.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство