Читаем Режиссеры «Мосфильма» полностью

Ромм здесь отметился второй в своем творчестве дилогией. Фильмы «Адмирал Ушаков» и «Корабли штурмуют бастионы» появились в 1953 году, и в отличие от вышеперечисленных историко-биографических картин эти две ленты всё-таки можно подвергать просмотру. Даже и сегодня. Конечно, отмеченный политес был соблюден. Все поклоны и реверансы произведены. Но — небо и море, корабли и пушки, мундиры и шпаги, роскошество костюмов и яркость трофейной цветной пленки — всё это настолько контрастировало с убожеством советского быта, что народ смотрел дилогию не без интереса. А ныне нам любопытны умелая, четко спланированная режиссура морских боев и дворцовых интриг, актерские работы выдающихся мастеров экрана и сцены — Ивана Переверзева, Бориса Ливанова и молодых Сергея Бондарчука и Михаила Пуговкина…

Однако позволим себе заметить, что в истории нашего кино, наряду с безусловными художественными достоинствами, дилогия останется также благодаря исключительно политическому появлению Елены Кузьминой.

Она играет женщину, которую в начале 1950-х годов знало все взрослое население Советского Союза. Ее имя — Эмма Гамильтон, и она — возлюбленная британского адмирала Нельсона.

В самом начале 1941 года в США и Англии состоялась премьера кинофильма «Эта женщина Гамильтон», созданного режиссером и продюсером Александром Кордой — основным деятелем британского кинематографа 1930–1950-х годов. Через некоторое время Корда подарил эту картину (вместе с двумя другими своими работами — «Багдадский вор» и «Книга джунглей») Советскому Союзу в бессрочное пользование в знак признательности за неоценимый вклад в борьбу против нацизма.

В начале 1943 года лента вышла на советские экраны. Она была сокращена на 25 минут, стала именоваться «Леди Гамильтон» и снискала оглушительный успех у зрителей. Впрочем, слово «успех» здесь, наверное, не совсем точно определяет суть происшедшего. Советские люди обожали картину. История запретной любви блистательного адмирала к юной красавице восхищала, очаровывала, умиляла, заставляла плакать, а то и громко рыдать в кинозалах. Существует удивительная легенда, наглядно демонстрирующая тотальную популярность «Леди Гамильтон» в СССР.

Перед визитом одной из советских делегаций к союзникам в Лондон проходил инструктаж. Советским гражданам сообщили, что в Англии любое выступление начинается традиционным обращением «леди и джентльмены». Что первое, что второе слово были для членов делегации в диковинку. Но если «леди» еще можно было запомнить и воспроизвести, то с «джентльменами» дело обстояло сложнее. И заменить тоже было нельзя. «Дамы и господа» звучало бы излишне контрреволюционно. Требовалось заучивать проклятых «джентльменов», которые никак заучиванию не поддавались.

На первой же встрече первый же советский гражданин встал и произнес: «Леди и гамильтоны!»

Неизвестное до 1943 года слово «леди» накрепко слилось в советском сознании лишь со словом «Гамильтон» — это ли не свидетельство абсолютной власти искусства!

Картина Корды — одна из самых замечательных мелодрам в истории кино. Вивьен Ли и Лоуренс Оливье — великие британские актеры, кстати, встретившиеся на съемочной площадке одного из предыдущих фильмов Корды, исполняли главные роли, будучи уже всемирно знаменитыми (Ли только что вернулась со съемок в «Унесенных ветром», Оливье поразил в «Грозовом перевале»). Супругам даже не нужно было играть любовь. Она жила в каждом их движении, в каждом взгляде друг на друга…

Стоит ли удивляться, что и в середине 1969 года (!), когда автор этих строк впервые смотрел «Леди Гамильтон» в маленьком кинотеатрике на окраине Калининграда, вздохи и всхлипывания раздавались в зале всю вторую половину картины.

Елена Кузьмина в фильме «Корабли штурмуют бастионы» играет исчадие ада, мерзавку и коварную агентшу британского конституционного монархизма. Она инструктирует диверсионную группу, которая должна делать всякие гадости русскому флоту вообще и адмиралу Ушакову в частности. Его она просто планирует убить…

Смотришь на это и думаешь даже не о злом лице, несколько крупных планов которого могли бы вызвать вопрос: и чего этот Нельсон в ней нашел? Смотришь и задаешься иным вопросом: как можно было так наплевать на чувства миллионов зрителей?! К 1953 году уже немногие помнили, как в «Ленине в 1918 году» Ромм сделал Бухарина соучастником покушения на заводе Михельсона. Картину показывали уже редко, телевизоров ни у кого не было, да и свидетелей подлинных событий первых большевистских лет уже почти не осталось. Но «Леди Гамильтон» смотрели тогда все. У Корды — не только в советском варианте, но и в полном — не было ни слова про Россию и Ушакова. Кино было про любовь.

Какая там любовь! А мы вот сейчас заменим Вивьен Ли на Елену Кузьмину, и вы увидите, какая там любовь. Шпионка она! Шпионка!

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Киномысль русского зарубежья (1918–1931)
Киномысль русского зарубежья (1918–1931)

Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и  до сих пор недостаточно изученный. В  частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино. Многие из них никогда не перепечатывались, хотя содержали интересные наблюдения и  рассуждения о  недавно возникшем виде искусства. Собранные вместе, они дают представление о полемиках того времени и разнообразии точек зрения на кино. Рашит Янгиров (1954-2008) – историк кино, кандидат филологических наук, автор многих публикаций о кинематографической жизни русского зарубежья, в том числе книги «Другое кино: статьи по истории отечественного кино первой трети ХХ века», вышедшей в серии НЛО «Кинотексты» в 2011 году.

Абрам Ильич Рейтблат , Коллектив авторов , Рашит Марванович Янгиров , Р. М. Янгиров

Кино / Прочее / Культура и искусство
Кинематограф по Хичкоку
Кинематограф по Хичкоку

Обстоятельства рождения этой книги подробно изложены автором во Введении. Она была впервые опубликована в 1966 году в издательстве Laffont под названием Le cinema selon Hitchcock ("Кинематограф по Хичкоку") на французском языке, и в 1967-м на английском в издательстве Simon & Schuster под названием Hitchcock by Francois Truffaut ("Хичкок Франсуа Трюффо"). Книга явилась результатом 52-часовой беседы Франсуа Трюффо и Альфреда Хичкока в присутствии переводчицы Хелен Скотт, состоявшейся в 1962 году. После смерти Хичкока (24 апреля 1980 года) Трюффо вернулся к этой книге и дописал в ней заключительную 16-ю главу, а также снабдил новую редакцию, получившую название "Хичкок/Трюффо", аннотациями к каждому из фильмов Хичкока. Настоящий перевод выполнен по французскому и английскому вариантам книги, а также включает в себя все авторские дополнения. Анализ "кинематографа по Хичкоку" далеко вышел за рамки индивидуальной творческой судьбы. Почти на протяжении всей своей активной кинокарьеры Хичкок сохранял репутацию коммерческого режиссера. Благодаря критикам французской "новой волны", увидевшим в его творчестве образец "авторства", он занял свое подлинное место в истории кино. Книга Франсуа Трюффо, в которой исследуются метафизическая и психологическая основа кинематографа Хичкока, режиссерское новаторство и умение вовлечь в свою игру зрителя, а также реабилитируется сам феномен "низких жанров", до сих пор остается одной из лучших книг о кино.  

Михаил Ямпольский , Нина Александровна Цыркун , Франсуа Трюффо

Биографии и Мемуары / Кино / Проза / Прочее / Современная проза