Резидент

– Сегодня «дух», по фамилии Щеглов, – стал учить в первую ночь нас жизни Тычков, – на мой вопрос дать покурить, смел набраться наглости и ответил мне категоричным отказом. Когда же я вежливо предложил ему, как молодому солдату, пойти поискать, боец до такой степени обнаглел, что послал своего командира в такие далекие дали, где сам-то наверное никогда не бывал.

– А я что ли обязан быть у Вас мальчиком на побегушках, – возразил с презрительной ухмылкой Щеглов.

Это был боец около двух метров ростом, с широкими плечами, возраста понятно, что восемнадцати лет, выдающимся лбом и мощными скулами. Очевидно он предположил, раз Тычков чуть ли не вдвое меньше его, то напасть на такого противника он не отважится. Это было достаточно серьезное заблуждение. После его слов «деды», как по команде набросились на молодых и стали жестоко их избивать. Количество человек с той и с другой стороны было равное, однако, старослужащие были на полтора года старше нас, их мускулатура была более сформированной, кроме того, они имели за плечами серьезную подготовку в десантных войсках.

Совсем не долгим было наше сопротивление. Я получил удар в переносицу и в висок, не успев даже понять откуда они прилетели и без чувств повалился на пол. Когда я и остальные «отключившиеся» новобранцы пришли потихоньку в себя, сержант снова скомандовал:

– «Духи», строится!

Понятно, что эта команда совершенно не касалась закаленных уже в боях солдат, и мы снова выстроились в расположении в одну прямую шеренгу. Дальше последовал небольшой ликбез со стороны Тычкова «Виталика». Кстати, фамилия его полностью оправдывала впечатление от знакомства с ним. Он принялся наставлять нас на путь истинный, намереваясь сделать из нас отличных защитников интересов нашей Родины:

– Первое армейское правило – здесь все живут одним коллективом, подразделяясь только по своему призыву. Таким образом, если один «молодой» виноват – отвечать будут все. Как вы уже успели убедиться, на только-что продемонстрированном нами примере.

Да, такое положение вещей явно способствовало сплочению солдат одного призывного возраста в армии. Ведь понимая, что из-за твоих каких-то там личных амбиций или неосторожных высказываний могут пострадать другие твои же товарищи, наводило на серьезные размышления, как к тебе потом будут относиться твои же товарищи. Ведь «деды» через полгода уволятся, а со своими тебе служить еще два года.

– Запоминайте хорошенько, «мерзавчики», – продолжал учить нас армейской жизни сержант, – что Советская армия держится только на дедовщине. Ваша главная задача не допускать «косяков», и если уж Ваш командир попросил у Вас закурить, нужно разбиться в лепешку, но выполнить его просьбу, считая это боевым особо-важным заданием. Если же вдруг кому-то захочется искать правду среди офицеров, можете не сомневаться, что такой человек и там встретит абсолютно-логичное недопонимание, и навлечет на себя презрение всего личного состава. Таких людей делают в армии изгоями, и служба для них становится невыносимым занятием.

Передав нам эту первую солдатскую мудрость, Тычков распустил нас всех спать. Подобные внеочередные занятия продолжались первые два месяца почти каждую ночь, пока мы постепенно не приучили себя полностью придерживаться устоявшихся среди военнослужащих правил, чтобы не оказываться в неловких ситуациях и по возможности не подвергать своих товарищей издевательствам. Также требовалось «не тормозить» на учениях при выполнении боевых сложных задач, что также каралось ночным построением.

Пятнадцатого февраля 1989 года под предводительством генерал-лейтенанта Бориса Громова закончился вывод ограниченного контингента Советских войск с территории Афганистана. В этой последней партии оказался и наш батальон. Всего я находился за пределами Родины, чуть более месяца. Во время пути с нами произошел интересный замечательный случай.

Нашего комбата майора Погорелова, почему-то все считали зятем Министра обороны. Хотя по его скверному характеру – это вполне могло соответствовать суровой действительности, и тесть – от себя только подальше – сослал его в Афганскую глушь. Так вот: наш командир принёс в батальон 20-ти литровую канистру чистого спирта и поставил её на хранение в своём кабинете. Наивный. Он думал, что там она будет в полной своей безопасности. Откуда же ему было знать, что у солдат имеются дубликаты ключей практически от всех дверей в нашей казарме и, уж точно, от его кабинета. К его чести сказать, командир намеревался использовать спирт на общее дело, для технических нужд. Однако у личного состава нашей роты на этот счёт родилось свое – особое мнение. Наши старшие сослуживцы пробрались в его кабинет и слили из канистры почти весь алкогольный продукт, оставив немного – ну, так, для запаха. Недостающую часть они заполнили водой. Это было перед самой отправкой на Родину.