Резидент разведки. Часть 2. Покер с контрразведкой

В ответ быстро получил его указание быть очень осторожным с Лаурой, но без подробностей и обоснования. Позднее он мне сообщил, что окажет помощь и своими способами организует проверку Лауры.

После этого указания я своё общение с Лаурой на темы, не связанные с бизнесом, свёл к минимуму под предлогом крайней занятости.

Тем временем ГРУ запросило у меня все возможные материалы, связанные с ней.

Я направил многочисленные записи разговоров, переписку, звуковые сообщения.

Позднее мне мой командир сообщил, что из моего отчёта он уловил, что у Лауры есть некоторые первичные признаки работы на спецслужбы США, среди которых он обратил моё внимание на то, что она ведёт со мной по телефону открытый разговор на близкие к уголовно наказуемым темы. Точнее, у неё в сообщениях и разговорах постоянно есть небольшие аккуратные вставки на такие темы.

Командир отмечал, что я выбрал очень верную и даже безупречную тактику поведения с ней, однако обратил моё внимание, что эта моя тактика может вызывать сомнения в искренности демонстрируемого мною мировоззрения.

Из присланной мне справки ГРУ следовало, что нормальный человек из любой граждански активной и околополитической среды знает, что в любой момент может быть записан.

Учитывая то, что Лаура обладает вполне определёнными антиправительственными и антиэлитными взглядами, она не может не понимать, что, даже если она считает, что не представляет интереса для слежки, следить могут за любым из её круга. То есть для человека из такой тусовки вероятность хотя бы единожды попасть под прослушку на самом деле в десятки, если не в сотни (по числу контактов), раз выше, чем она думает. Потому что могут записывать интересного спецслужбам её знакомого. И, соответственно, пишут собеседников, которые находятся рядом или на другом конце провода. Любой человек в США, несущий политические риски, знает об этом. Игнорируют это правило дураки и агенты.

Разумеется, я не считал Лауру дурой, скорее, напротив, считал её куда умнее себя и вообще был уверен в том, что она оказалась куда умнее, чем я представлял себе изначально.

Из присланной справки понял, что ещё одним характеризующим работу на спецслужбы признаком считается утверждение, что живёт человек на некие доходы от писательства, консультирования, работы в фондах и общественных организациях при полном отсутствии такого человека в медиапространстве в качестве автора или эксперта. Здесь закон прост: всех, кто живёт текстами, видно — они публикуются. Тех, кто живёт экспертными комментариями, тоже видно и слышно — они постоянно мелькают в качестве экспертов. Тысячи остальных «писателей/экспертов» маскируют свои доходы, но в любом случае проверить их доходы не так просто. Лаура, действительно, несколько раз упоминала о такого рода доходах, но утверждала, что является рантье.

У Лауры были очень обширные и очень разнообразные интересы, это я уже понимал, но, разумеется, никаких деталей не знал. Тем не менее понял, что у неё есть своеобразное и не очень оригинальное правило: разложить деньги в как можно большее число так называемых корзин. И, самое главное, — уникально обширные связи в совершенно разных отраслях, но непременно с финансистами или политиками.

В общем и целом я не сомневался, что Лаура — самый настоящий рантье, и если у неё и есть какие-то доходы от писательства или блогерства, то они для неё неосновные. Лаура, жившая за счёт ренты, то есть доходов, получаемых с капитала, как правило, размещённого в виде банковских вкладов, ценных бумаг, доходной недвижимости, земли, бизнеса, а также за счёт доходов, получаемых от авторских прав и гонораров, не попадала под критерий неопределённости, мутности доходов. А как они появились?

Лаура — частный инвестор. То есть физическое лицо, которое занимается вложением личных средств в различные финансовые инструменты с целью получения дохода. А как она понимает, куда нужно вложить свои деньги?

У Лауры очень обширные и надёжные связи в финансовом секторе — базис для инвестиций. К этому времени я знаю, что её связи — это в основном женщины-финансистки (не путать с бухгалтером), коих было всё ещё большинство в то время в этом секторе. Сама Лаура мне вскользь пояснила, что поскольку её подруги, многим из которых она в своё время помогла, а некоторым даже дала отличный старт, работают в различных отраслях, то она знает, куда вкладывают фирмы, в которых они работают, и по возможности копирует их поведение. Вместе с тем она получает от подруг очень много специфической, но очень ценной сопутствующей информации.

Ещё один ценный вывод, к которому мне удалось прийти за время очного знакомства с Лаурой: стать рантье — это вынужденная мера в её ситуации в своё время. Она тупо и примитивно лишилась работы. Подробностей пока что не знаю. Знаю, что для неё это было настоящим потрясением. Знаю от неё лично, что она хотела даже на дауншифтинг уйти, но помешали этому только ответственность и переживание за детей.