Резиновый бэби (сборник)

Как обычно, в женский туалет стояла длинная очередь. Передо мной девушка с сумкой на толстой золотой цепи говорила уставшей женщине, широко раскрыв глаза:

– Я совсем не испугалась... Я думала, что страшнее будет... Может, фантазия моя слишком сильная, что ли... Но не страшно было... Правда... Совсем не страшно. То есть, конечно, можно было испугаться... По идее... Но я не испугалась... Подумаешь, зародыши там всякие в колбах... И дети... Может быть, толстокожие мы теперь такие, но мне страшно не было. Нет, совсем не страшно... Я помню, когда маленькая была, мы на помойке нашли младенца мертвого... Так он мне до сих пор снится... А тут... Ну совсем не страшно... Может, потому что они какие-то не цветные, что ли... Лет-то им сколько... В банках своих выцвели давно... А без цвета будто и не настоящие... Вот, наверное, потому и не страшно. А тот, на помойке, был яркий-яркий... Прямо фиолетовый или багровый... Не помню... Но точно цветной-цветной... Цвет – это сила...

– У меня тоже шок был, когда родители первый цветной телевизор купили. Мне тринадцать лет было... Настоящий шок. – Женщина провела рукой по волосам, будто проверяя, есть ли они там.

Тут дверь в туалет распахнулась, впуская в кафельный ящик наследника. Не успели бабы запаниковать, как он схватил меня за руку и выдернул оттуда – на улицу.

– Там же можно воздухом отравиться?! Ты что?

– Зато там история была замечательная...

– Никогда не думал, что ваша профессия настолько вредная...

– Нет невредных профессий...

– Есть.

– Ну, какая?

– Ну... Например, библиотекарь... Абсолютно безвредная...

– А вот и нет. Если бы я была библиотекарем, я бы уже давно, наверное, умерла...

– Что так?

– У меня зверская аллергия на книжную пыль... Я бы зачихалась до смерти...

– Ты как ребенок.

– Что?

– И мне это страшно нравится...

– Мне в гостиницу пора.

– Почему так рано?

– Ну, потому что ко мне сегодня... Почему я должна объяснять... Нужно, и все...

– Правда... Ты ничего никому не должна... А мне знаешь что понравилось в Кунсткамере?

– Теленок двухголовый?

– Нет... Панголин.

– Что?

– Панголин, обитающий в Индии и на Цейлоне.

– Кто?

– Manis pentadactyla...

– Что это такое?

– Животное.

– Животное? А то, что ты только что сказал, это что?

– Это то, что под ним написано было. Но больше на шишку огромную похоже... А латынь я в Меде учил, но так и не доучился... Смысла не было...

И тут я увидела, какие у него глаза – ореховые по ободку с зеленью к зрачку...

* * *

Вечером ресторан выглядел совсем по-другому. Муж уже несколько минут перечитывал меню. За соседним столом сидела красивая мама мальчика, но без него, а с какой-то женщиной в черном деловом костюме. Красавица, наоборот, сияла многоцветием и крупными камнями украшений.

– Ты знаешь... – Дама в черном подвинула очки вверх по переносице. – Я всегда удивлялась, как это люди живут в квартирах на первом этаже. Вся их жизнь, особенно когда темно, как на ладони. Вот они едят, вот понесли на кухню посуду, вот расправляют кровать, вот кричат на детей, и все это под чужими взорами и разговорами. Я и сама люблю смотреть в чужие окна, как и в аквариумы – что там за жизнь, какие повадки у этой с синим плавником. Но как так можно жить – я лично не понимаю.

– А мне кажется – это здорово! – Красавица рассмеялась. – Бог ведь тоже все видит – и никого это не смущает. Пусть смотрят, кому нужно! Мне это даже нравится. Я думаю, здорово, когда на тебя смотрят. Это заставляет быть красивее, значимее, не заниматься ерундой. Я не хочу даже возможности закрыться от других.

Она расхохоталась опять. Мой муж тоже взглянул на нее и перелистал меню еще раз.

– А кормят прилично?

– Да.

– Слушай, я голодный страшно...

– Нам нужно поговорить...

На эту фразу он будто весь сжался.

– Да? Ну да, да, наверное... Хорошо.

Опять открыл меню. Я вдруг увидела, как много у него седых волос. Он поднял на меня глаза.

– Ну, что ты будешь?

– Знаешь, я, пожалуй, закажу гамбургер.

– Гамбургер? – Он отложил меню.

– Ну да... Захотелось.

– Да нет, лучше стейк... Думаю, гамбургер здесь брать не стоит.

– Почему-то захотелось гамбургер.

– Чего вдруг? А как насчет здоровой пищи?

– Да ну ее, эту здоровую пищу.

– Стейк хотя бы руками особо не хватали.

– Ну и пусть.

– А потом, когда приносят тебе кусок мяса, ты видишь, по крайней мере, что ты ешь...

– Все равно.

– А в гамбургер твой, небось, напихали всякого...

– Ну и что.

– А потом, видишь, там стейк принесли, справа от тебя! Так аппетитно выглядит...

– Говорю тебе, что мне все равно, как выглядит стейк, я хочу гамбургер.

– Глупо.

Вернулся официант и лихо выхватил из-за спины блокнот.

– Мне, пожалуйста, гамбургер. – Я торопилась, будто муж мог заказать мне что-нибудь совсем другое.

Муж опять открыл и пролистал меню.

– И мне... тоже, – сказал он и отвернулся к окну. – Какой все-таки Питер классный...

Я тоже посмотрела на реку и на ползущую по ней ржавую баржу.

– Извини меня... Все так непросто... – Он вздохнул.

– Да, все так непросто.

Он взглянул на меня с интересом.

– А кто тебе рассказал?

– О чем?

Он вздохнул опять, снял очки и отложил их в сторону.