Рябиновая ночь

На берегу Онона жил когда-то охотник Хорикан. Почему его так прозвали? Однажды война шибко большая была. Тот богатырь в бою двадцать врагов победил. За это и стали его звать Хориканом — победившим двадцать врагов, а людей его племени — хоринцами.

Хорикан большим охотником был. Лучше его никто из лука не стрелял. Летит птица под облаками — пустит он стрелу, клюв отстрелит. Скачет дикий козел — пустит стрелу, все четыре копыта отобьет. И силу он имел немалую: любую березку, как прутик, в узел завязывал, дикого коня на всем скаку за гриву останавливал. Таких людей теперь уже нет. О них только в улигерах услышать можно.

Однажды охотился Хорикан в степи на диких коз. День был жаркий. Пришел он к озеру Саган-нур и прилег отдохнуть в тени кустов. В это время под облаками появилось девять лебедей. Их голоса звучали неземной музыкой. Услышав эту волшебную песню, молодой охотник забыл про свой лук. А лебеди сделали круг над озером, опустились на берег, сняли с себя одежду и превратились в девушек-красавиц. С веселым смехом они бросились в волны и стали плескаться. И белая вода озера стала голубой.

И влюбился охотник в самую юную. Была она свежа, как весеннее утро, быстра, как степной огонь, весела, как горный ручей. Подкрался Хорикан к берегу, забрал одежду девушки и спрятался в зарослях.

Долго резвились на волнах небесные девушки. Потом вышли на берег. Восемь девушек надели свою лебяжью одежду и улетели, а самая прекрасная из них осталась. Долго она металась по берегу в поисках одежды, но не могла найти ее. И тут она увидела след на песке, все поняла. Подошла к зарослям и говорит: «Кто ты, взявший чужое одеяние? Выйди сюда: если ты старик, то будешь отцом моим, если молодой, то будешь мужем моим».

Когда она так сказала, из зарослей вышел Хорикан а подхватил девушку на руки. Он спросил: «Как тебя звать, небесная красавица?» И девушка ответила: «Агаарта — воздушная». Но охотник от счастья так волновался, что половину слова не расслышал и стал звать молодую жену Ага.

Севернее хребта Отхор у подножья лесистой сопки Хорикан юрту поставил. И зажили они счастливо. У них родилось восемь сыновей. Выросли, добрыми охотниками стали. А когда пришло время, поженились и расселились по Агинской степи. Вот они-то и стали началом восьми агинских родов.

Когда Аге исполнилось семьдесят лет, она попросила мужа показать ей лебяжью одежду. Хорикан принес ее из тайника, где хранил все эти годы. Надела одежду Ага, взмахнула крыльями и улетела. А там, где юрта их стояла, родник из-под горы забил и буйной речкой разлился через всю степь, давая приют и человеку, и птице, и зверю. И назвали эту речку Ага.

Вот от этой небесной девушки и произошли на земле агинские буряты.

А лебеди каждую весну прилетают в Забайкалье, чтобы посмотреть на своих сородичей, порадоваться их жизни.

Может, это и сказка, кто знает. Да только как не встретить таких птиц, как лебеди. Они же в наш степной дом прилетели. Если я сделала что не так, простите меня, старуху.

Глава 12

Алексей шел по полю первого звена, проверяя заделку семян. Сбоку два агрегата вели сев. За ними, клубясь, тянулись серые пыльные шлейфы. Упругий холодный ветер хлестал землю. С восходом солнца он начинал дуть и затихал только к полуночи, чтобы отдохнуть немного и с новой силой обрушиться на степь.

Алексей взял горсть земли, растер высохшие комочки и выпустил пыль с ладони. Ее подхватил ветер и рассеял по пашне. «Сохнет земля, — с горечью думал Алексей. — А без влаги смерть зерну».

Рядом прошел трактор с тремя сеялками. На обочине возле зернопогрузчика он остановился. Из кабины вылез Игнат и направился к Алексею. Его усы были пепельными от пыли, лицо серое. Игнат протянул Алексею сильную руку.

— Здорово.

— Добрый день. Почему не прикатываете поле?

— В ночь катки пустим.

— Поднимется хороший ветер, до ночи всю землю вместе с зерном унесет. Пускайте катки следом за сеялками.

— Хорошо, я сейчас распоряжусь. Алексей Петрович, а когда нам на пары назем повезут?

— Дня через три.

— Ты Князю скажи, пусть он из Марьиной пади возит. Там в тридцатых годах кавалерийский полк стоял. Потом колхоз лет двадцать то коней, то телят держал. Там не назем, а золото.

— А как же мы его добудем?

— Пусть бульдозером верх снимут. Мы его за ночь весь расковыряем.

— Я поговорю с Федором, но решайте сами.

— Семян-то нам не дал добрых, так выделил бы хоть немного минеральных удобрений. А то назем на поля Огневой, суперфосфат опять же ей. Как-то неладно получается.

— Все ладно, Игнат Романович. Удобрим одни поля, потом за другие возьмемся. На будущий год уже всю пшеницу по перегною посеем. А это урожай верный. Вот так.

— Да я ничего. Только осенью у Огневой хлеб будет, а нам пустую соломку молотить придется. Потом сам же нас корить будешь.

— Буду, да еще как, при всем народе. Так всем и скажите.

— Так это, паря, получается — Огневой все условия, а нам краснеть?

— Придется покраснеть, Игнат Романович. Вы пять лет работаете звеньевым. И кто же вам мешал позаботиться о своей земле? Осень у нас стоит долго. Можно вывезти на поля уйму перегноя.