Рябиновые зори

В соборе Домском
                           тишина.
Запел орган.
И — хор.
И музыкальная волна
Заполнила собор.
Я слышу, музыка,
Поток
Твой льется с высоты.
И если есть на свете бог,
Так это
Только ты.
Тебя мы слушаем,
Тебя,
Над суетной толпой
Мы, словно крылья обретя,
Уносимся с тобой
Туда,
     где нет былой Руси,
В края ветров и стуж…
Ты возноси нас,
Возноси
К высотам наших душ.
Чтоб очищался человек
От горьких язв и ран.
Гуди,
     гуди,
Двадцатый век,
Гигантский наш орган.
Гуди и пой,
Гуди и пой,
Чтоб, крылья обретя,
Сквозь все прошли бы мы с тобой
И поняли тебя!

О ВРЕМЕНИ

Отчаянье приходит по утрам,
Когда глядишь:
Всего не переделать, —
У времени,
Отмеренного нам,
Жестокие и зримые пределы.
Но над хребтами высветленных крыш
Восходит солнце
Истиною вечной:
Пока ты не шагаешь,
А стоишь,
Дорогу представляешь бесконечной.
Тогда кирпич
Ложится к кирпичу,
И буровой пронзаются высоты.
Нам все дела бывают по плечу,
Когда мы не пугаемся работы.

И думаешь порой по вечерам,

Вот почему успели мы
                             все сделать:
У времени,
Отмеренного нам,
Жестокие и зримые пределы.

ГЛЯДЯТ В НЕБЕСА

Смотри, журавли над Тагилом
Не клином —
Цепочкой летят.
Привычно над городом милым
Вулканами домны дымят.

Над куполом нового цирка

Под всплески рабочих зарниц…
А звездочки в небе, как дырки,
Пробитые клювами птиц.

И яблонек майская вьюга

Стремится подняться с земли.
Глядят в небеса металлурги,
Летят в небесах журавли.

«Шапку дыма сбив набекрень…»

Шапку дыма сбив набекрень,
Не боится быть город нежным.
Как в Тагиле цветет сирень
В буйстве яблонек белоснежных!

Может, здесь от домен теплей?

И руда для цветов полезна?
Но сирень пышней и светлей
На тагильской земле железной.

Так и кажется:

                   не цветы —
Облака на ветви упали.
Звезды светятся с высоты,
Словно брызги тагильской стали, —
Гаснет дальнею плавкой день,
Ходит ночь уже по квартире.
В мои окна
Лезет сирень!
Окна я
Распахнул пошире!

СКОРОСТЬ

Причал растаял вдалеке,
И даль сомкнулась берегами.
Летит «Ракета» по реке
Над посветлевшими волнами.

Все — мимо!

Мимо!
Ветер бьет!
Нельзя на палубу подняться!
За поворотом —
Поворот
Под шум березовых оваций.

Мелькнул домишко.

Человек.
Кричал он что-то.
Не услышать!
И только самый первый снег
Успел заметить я на крыше.

Упали в реку сгустки слов.

Ах, скорость,
                 ты меня связала!
И снова брызги у бортов,
Как будто стенки из металла.

Гляжу на берег я с кормы.

Приятна скорость,
Скорость века…

Но человек кричал,

А мы
Промчались мимо человека.

МИ-4