Рядом с врагом

— Дадим работу. И скоро. Держим вас за руки не потому, что не доверяем. Руки у вас еще не окрепли. Да и мы сами по-настоящему не разобрались, какое дело им под силу.

— Любое… — отрезал Степан Иванович.

Орлянский устало улыбнулся, понимающе кивнул головой.

— Небольшие дела, пожалуйста, по собственной инициативе. Крупные операции будем готовить по району. Ясно?

Степан Иванович понимал, что разговор подходит к концу, что дел у секретаря райкома гораздо больше, чем он раньше предполагал.

Если движение народа против захватчиков кое-где возникало стихийно, то в других местах организовались отряды. Это все нужно было объединить, направить бурный поток по одному руслу.

Нелегкая работа у райкома партии. Каждую мелочь нужно учесть.

— Кстати, Степан Иванович, еще на одну минуту задержу… — Орлянский взглянул на страницу блокнота, пробежал взглядом по строчкам. — У тебя есть такая Анечка. Сам знакомил когда-то меня с ней на разъезде.

— Аня Маслова?.. Есть… А что? — насторожился Степан Иванович.

— Ничего, ничего, товарищ командир отряда. Все в порядке, просто мы решили ее забрать сюда, в штаб.

— То есть как забрать? — Степан Иванович, уже собравшийся в путь, снова присел на табурет.

— Как раньше забирали… — вновь улыбнулся Орлянский. — Точнее, выдвигали кадры. — И уже серьезно добавил: — Специалист такой пока вам не нужен.

— Пока — да, — согласился Степан Иванович.

— Ну вот и хорошо. Ждем. Большой привет твоему комиссару. Как его настроение?

— Держится молодцом…

— Скажи ему доброе слово… Все сделаем, Тамара будет на свободе.

— Скажу…

Хотелось Степану Ивановичу найти доброе слово и для Орлянского. Ведь жена секретаря райкома тоже там, в застенке. Однако, взглянув на спокойное лицо, на твердую к нему протянутую ладонь, Степан Иванович ничего не сказал. Пожав руку Орлянского, он вышел.

Секретарь райкома остался один. Это случалось редко. Подперев рукой голову, он задумался.

…Червонный Гай. Маленький районный центр, каких тысячи в нашей стране. Туда был рекомендован на работу областным комитетом партии Орлянский.

— Партийная организация района немногочисленна… — сказали в обкоме. — Но простор для работы широкий. Разворачивайтесь. А какая помощь понадобится — пожалуйста. Приезжайте, если что…

Присутствующие при разговоре рассмеялись. Последняя фраза была шуткой. Орлянский сам понимал, что в обкоме придется бывать очень редко. Далеко, в лесную глушь, уезжал он. Только собственная инициатива, умение, работоспособность должны были выручать его. И еще люди. Пока не знакомые ему люди, с которыми он должен не только познакомиться, но подружиться.

…Заседание пленума райкома. Как испытывающе смотрят десятки глаз! Кто он таков, этот человек со звучной фамилией Орлянский? Действительно ли в нем есть что-то орлиное или…

Потом уже, спустя два года, когда Орлянский заночевал в сторожке у Опанаса Гавриловича, хозяин доверительно сообщил ему:

— И хорошо, что мало в вас оказалось, Василий Петрович, орлиного. Взлетели бы вы, не дай бог, над землей. А так — человеком, хорошим человеком лучше быть…

За чаем лесник сделал еще несколько признаний.

— Правда, кличут вас в районе не по имени-отчеству, а наградили прозвищем…

Секретарь райкома насторожился. Но Опанас Гаврилович успокоил:

— Хорошее прозвище дали, боевое… Орлик…

Василий Петрович, смутившись, опустил голову.

— Ишь ты… Орлик… Надо же…

— А ты принимай, секретарь. Народ, он не ошибается.

Из долгих поездок Орлянский возвращался усталый, но довольный. Первая, с кем можно было поделиться впечатлениями, была Ольга.

— Какие люди… На вид суровые, заросшие… А души замечательные — открытые, широкие… Как лесные просторы. Только нужно близко узнать эти просторы.

— На тебя лес действует вдохновляюще… — улыбнулась жена.

— Не лес, а люди, хозяева этого леса… — поправил Орлянский и тут же сменил тему разговора.

— А как у тебя?

Лицо Ольги стало озабоченным.

— Опять плохо у Чернецких. Мальчишка способный. Но всю свою энергию, все способности вкладывает в какой-то личный протест. На его глазах вечные ссоры, неурядицы, вот он и потерял веру в людей.

Жена готовила поздний ужин. Получалось у нее это легко. Она не задумывалась, накрывала на стол и продолжала рассказ о неприятностях в школе.

— Вызвала родителей. А они умудрились поругаться в кабинете директора. Враги — и все. Стоят друг перед другом, в такой позе, что сейчас, того и гляди, бросятся в драку. Некрасивая история…

Ольга вздохнула, покачала головой и пригласила мужа.

— Ну, садись… Что это я в полночь разболталась.

Орлянский обнял жену за плечи, привлек к себе.

— Успокойся, что-нибудь попытаемся сделать…

— Мальчишку жалко… Он как раз…

— Хватит, хватит, Оленька. Давай-ка лучше со мной пить чай.

Орлянский знал, что кроется за этим «он как раз…»

Конечно, этот Чернецкий как раз ровесник их Сережки. Был бы ровесником. О страшной беде, постигшей Орлянских несколько лет тому назад, они старались не вспоминать.

Случалось, что у Ольги вырывалась одна фраза. Но ее сразу же заглушали другими, ничего не значившими, легкими, наигранными.