Рядом с врагом

— Что получается… Был тихий маленький домик в лесу. Ваш домик. А в первый же день стал штабом партизанского отряда. Видишь, какое дело, Галчонок.

Тимофей, наконец, решился и осторожно погладил ее волосы большой и сильной рукой.

Девушка доверчиво прислонила голову к его груди. Так бы и простояли они, не шелохнувшись, час, другой, третий. Но не время теперь.

Галя ушла первой. Тимофей молча смотрел вслед: тонкая, хрупкая фигура, слабая на вид, а как спокойно идет в страшное логово — к Штаммеру.

Вскоре вернулся в городок и Тимофей.

Тревожно было у него на душе. И эта тревога не покидала его. А вечером, нарушив все запреты, к нему, запыхавшись, вбежала Галя.

— Что-нибудь случилось? На тебе лица нет, — Тимофей бросился навстречу. Галя не могла прийти просто так.

Растрепанная, бледная, она в первые минуты не находила в себе силы вымолвить даже слово.

— Да в чем дело, Галя? Говори!

— Шерали схватили! Его схватили гитлеровцы! — Из глаз девушки брызнули слезы.

— Шерали? Попал в плен Шерали?

Тимофею показалось, что он ослышался.

— В госпитале… Он без сознания. Привели гитлеровцы его. Где-то был бой. Но почему его положили в немецкий госпиталь?

— Плохо дело, — произнес Тимофей.

Он уже несколько пришел в себя и сейчас старался трезво оценить обстановку.

— Но, может быть… — с надеждою в голосе заговорила Галя. — Наверное, это случайность. В Червонном Гае Шуру никто не знает.

Тимофей посмотрел девушке в глаза и твердо заявил:

— Знают. И еще как знают!

Брови у Гали метнулись вверх и замерли.

— Почему ты так думаешь? — испуганно спросила она.

— Помнишь, ночью была тревога? На прошлой неделе? Это приходил Шерали.

— Как приходил? — ничего не понимая, переспросила Галя.

— Воспользовавшись внешним сходством с гестаповцем Кларком, которого, кстати говоря, как ты, возможно, слышала, уже нет. Правда, сходство это относительное.

Тимофей усмехнулся.

— Познакомился Шерали с самим господином майором. Вот почему фон Штаммер и бесится.

… А комендант бесился в полном смысле этого слова. Бесился пятый день. То и дело хватаясь за перевязанную бинтом голову, фон Штаммер метался по кабинету.

Солдаты, бывшие в ту памятную ночь в карауле, когда господин комендант познакомился с рукояткой пистолета партизана, сидели теперь под арестом и ждали отправления на фронт.

Офицеры, дежурившие по гарнизону, тоже готовились к отъезду на фронт. Махнув на все рукой, они дико запили.

А из подвала все чаще стали выносить трупы.

— Я вам покажу! — неистовствовал фон Штаммер, с ненавистью глядя из окна кабинета в сторону леса. — Вы у меня еще запоете…

Комендант из кожи лез, чтобы сохранить авторитет в Берлине. Он знал, что потерю секретных документов, исчезновение «господина Кларка» не смогут не «оценить». И фон Штаммер торопился: каждый арест он делал чрезвычайным событием. В донесениях сгущались краски, преувеличивалось число партизан, расписывались огромные трудности, в которых приходилось работать коменданту.

И вот фон Штаммеру повезло.

«Господь бог, — с удовлетворением размышлял фон Штаммер, — услышал мои молитвы».

Вчера на рассвете его поднял с постели телефонный звонок — приказывалось выделить батальон. На перекрестке пяти дорог начался бой. Партизаны напали на охрану, на небольшие подразделения. Из ближайших гарнизонов стягивались воинские части, в том числе из Червонного Гая.

Комендант почтительно положил трубку, подумал малость и испугался: «Вышлю… а если сюда нагрянут «гости»?»

Фон Штаммер выругался, но делать было нечего. Пришлось направить в район «Пятидорожья» солдат. В Червонном Гае осталась горстка «выздоравливающих». Но, черт возьми, игра стоила свеч.

Настроение у коменданта резко изменилось. Он ходил довольный, веселый, потирая руки. Именно его солдаты подобрали нескольких раненых партизан. Именно среди этих раненых оказался Шерали Султанов.

В последние дни Василенко никак не удавалось выбраться из госпиталя: много работы прибавилось с проклятыми гитлеровскими мертвецами. Из района «Пятидорожья» их привезли навалом в грузовиках, как дрова. И все же Тимофей старался чаще вертеться во дворе госпиталя в надежде встретить Галю и узнать что-нибудь новое. Вот и сегодня он в который раз пробегает по двору, то подметает, то откатывает к сараю или обратно пустую бочку для воды. Предлагает солдатам вынести грязное госпитальное белье — это дает возможность зайти в коридор.

Здесь-то, в темном и длинном коридоре нижнего этажа, он и встретил Галю.

— Что с Шерали? — шепотом спросил Тимофей.

Послышались гулкие шаги, и вместо ответа Гале пришлось отрицательно качнуть головой: все без изменений.

Тимофей с узлом белья поспешил скрыться. И вовремя. В коридоре показался сам комендант майор фон Штаммер. Подойдя к Гале, он, улыбаясь, похлопал ее по плечу.

— О юный врач! Хорошо, хорошо! — затем, взяв Галю за локоть, сказал: — Вас-то и надо мне! Ну-ка, ведите меня к комиссару!

— К комиссару? О каком комиссаре говорит господин майор?

— О русском, конечно, о русском комиссаре! — сказал фон Штаммер, продолжая самодовольно улыбаться.

— Я не поняла вас, господин майор. Разве у нас в госпитале лежит комиссар?