Рядовой свидетель эпохи.

Приятной неожиданностью был приезд в Бунцлау ансамбля песни и пляски Советской Армии А.В. Александрова. На открытой большой площадке состоялся концерт для личного состава всего танкового корпуса, кто не был в тот момент задействован по службе. Дирижировал сам руководитель ансамбля А.В. Александров. Я сидел на траве совсем рядом и с интересом наблюдал, как он дирижирует, напевая сам исполняемые песни. Запомнилась очень красивая мелодия кантаты, посвященной маршалу Рокоссовскому. В ней были такие слова:

«Рокоссовского славное имя

Не забудет народ никогда...»

К сожалению, наш народ, поддавшись дешевой перестроечной пропаганде, многое забыл, в том числе и выдающиеся ратные дела Константина Константиновича Рокоссовского, «маршала двух народов», как он был назван в одной из книг, посвященных его жизни и военной службе в Советской армии и на посту Министра обороны Польской народной республики. На этом посту он находился в годы 1949 — 1956 по просьбе правительства ПНР.

Роль К.К.Рокоссовского в обороне Москвы в октябрьские дни 1941 года была, по моим представлениям, одной из самых главных, если не самая главная. Он первым в кризисные дни начала октября того трагического года, когда наш Западный фронт в очередной раз потерпел катастрофу под Вязьмой, начал организовывать новую оборону из разрозненных частей, прорывавшихся из окружения, на открытых дорогах на Москву и прикрыл её с запада в самые опасные для судьбы Москвы дни. Этот предельно опасный для Москвы момент я подробно описал в своей книге. Демонстративно полузабыт сейчас и сам Александр Васильевич Александров, выдающийся советский композитор, автор мелодии вдохновенного гимна Великой Отечественной — «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой...», автор мелодии величественного гимна Советского Союза и нынешней России.

Поразило меня немыслимое: в первом томе «Советской военной энциклопедии», изданной в 1976 году (председатель главной редакционной комиссии — А.А. Гречко). Среди слов от «А» до «Бюро» нет А.В. Александрова. Очень кратко о нем упоминается лишь в большом статье «Ансамбль песни и пляски»... В противовес этому не иначе, как злонамеренному акту умалчивания, в малоизвестном словаре-справочнике «Великая Отечественная война 1941 — 1945» (составитель А.С. Галидан ) в очень краткой статье об А.В. Александрове (всего около 70 слов) сказано очень много об этом выдающемся человеке: «... народный артист СССР (1937), доктор искусствоведения (1940), генерал-майор (1943), профессор (1922). Член КПСС с 1939. В Сов Армии с 1928... Государственная премия СССР (1942, 1946)... Организатор и художественный руководитель дважды Краснознаменного ансамбля песни и пляски Сов. Армии».

Через два или три дня, когда еще не изгладились впечатления от концерта ансамбля А. В. Александрова, обескуражила весть в газетах: скоропостижно скончался руководитель Краснознаменного ансамбля песни и пляски Советской армии генерал-майор А.В. Александров. И у нас, только что с ним встречавшихся, острой болью отозвалась его смерть...

Вскоре проводили мы домой демобилизующихся наших старших боевых товарищей: Николая Казанцева, Сергея Слесаренко, Сашу Митькина, Гришу Гребенюка,... В подразделениях тогда официальных проводов не устраивали, не было для этого ни помещения, ни соответствующих атрибутов. Проводы официальные устраивались на сборных пунктах при больших штабах, где собирали демобилизующихся из многих частей. Там и оркестр, и прощальные речи, и вручение подарков. Наши же ветераны собрали застолье на чердаке нашей казармы, пригласили кое-кого из командиров и некоторых из нас, из наиболее близких друзей и преемников. Выпили, как водится, (спирт на этот случай давно был припасен), вспомнили павших товарищей, помянули. Ударились в воспоминания боевых эпизодов, в которых совместно участвовали. С Колей Казанцевым мы, конечно, вспомнили Дойчендорф, где познакомились в воронке около горящих наших танков, как ползком возвращались к танкам и тащили на шинели раненого его радиста... Было грустно им и нам, столько пережито вместе. Не раз прослезились. Заверили друг друга в дружбе до конца своих дней, обменялись фотокарточками и тихо разошлись...

Уберегаясь от скуки, поступил я там в Бунцлау на курсы механиков- водителей танков, организованные в своей же бригаде, которая была теперь переименована в 183-й Танненбергский танковый полк, а 10-й ДТК в 10-ю Днепровскую танковую дивизию. Танк я знал хорошо, вождение тоже давно хорошо освоил, водил танк при всякой возможности, этому всегда способствовал механик-водитель нашего танка Николай Казанцев, имевший официальное почетно-профессиональное звание «Мастер вождения танков». Он перед отъездом даже написал обо мне статью в корпусную газету «За Родину» под заголовком «На больших скоростях», отметив в ней хорошее мое знание танкового двигателя и мое умение водить танк на больших скоростях. Назвал меня в качестве его преемника на должности механика-водителя танка. На курсы я поступил лишь для того, чтобы получить официальное удостоверение механика-водителя танка.