Риана. Душа воина

– Сыновья в Империи были неприкосновенные, да и приносили приятно оттягивающие карман золотые, поэтому мой дед не трогал их. А вот дочерей и жену… Он их просто ненавидел. Он обвинял их только в том, что они были женщинами. Для него это уже преступление. Его старшая дочь умерла после нескольких дней мучений. Никто не смог ничего поделать, тринадцатилетняя девочка умирала от кровотечения. И это после того, как она слишком долго несла ему еду. Он просто заперся с ней в комнате, а на следующий день… Ведь именно он убил её! Но никто даже внимание на это не обратил… Умерла и умерла… А младшую дочь он отдал на выкуп за девственность своей новой жены. Он спал с молодой супругой, когда внизу с его дочерью издевались другие мужчины и даже собственные братья. А потом, произошло то, что никто не ожидал. Девушка выжила. Да, сколько бы ужасных вещей с ней тогда не сделали, но она осталась жива. Отец говорил, что ее лишили груди, выкололи один глаз, и раскаленным железом выжгли на коже «тварь». Я просто не представляю, как ей удалось справиться со всей этой болью, – Лим замолчала и сжала кулаки, – Ее звали Лим. Меня назвали в честь неё, как бы говоря, что я должна повторить её судьбу и все же умереть на столе. Ведь та Лим погибла совсем иначе, чем предполагал дед, – девушка странно усмехнулась, словно и одобряла, и в то же время не могла поверить в произошедшее, – Она убила их всех. Троих братьев и отца. А потом призналась во всем этом и её казнили на месте. Мой отец родился от той молодой женщины, что забеременела в первую брачную ночь. И знаешь, он восхвалял отца, и жалел только о том, что его сестру не убили на том жертвенном столе. Вот такая сказка, для ребенка. И мистер Соулес любил рассказывать ее моим братьям. Завершая это тем, что когда-нибудь я стану жертвой, над которой им будет разрешено издеваться.

Напряженное молчанье повисло над нами. И я не могла вымолвить ни слова, чтобы утешить девушку и поддержать ее. Сказать, что этого никогда не произойдет, и она теперь будет далеко от них? Но горький комок перекрывал горло, не давая произнести ни звука.

– И они издевались, – нахмурилась она, – даже не потому, что им было не над кем этого делать, а потому что я была рождена для этого. Ведь так им говорил наш отец. А однажды мой старший брат Тед подговорил друзей, и они заперли меня в сарае. Три дня обо мне никто не вспоминал, пока служанка не оказалась рядом по счастливой случайности – она пошла собирать новый веник. Так вот и прожила я все свои семнадцать лет, а потом пришло время выбирать Теду жену. Но он выбрал Сару. Второй брат Синту. И отец стал посылать письма всем знатным домам, что у него есть недорогая дочка Лим. Но никто так и не ответил ему. И вот мне исполнилось двадцать… Чудный возраст, особенно для издевательств. Мистер Соулес приказал мне собраться, и мы поехали в дом Рабынь страсти. Миссис Кривэн только отрицательно покачала головой, я ей не подходила…

– Она объяснила мне это тем, что ты очень чувствительна и можешь влюбиться в клиента. Дина сказала, что ты бы не смогла жить так, как рабыни страсти.

– Да, мне она тоже самое сказала. И посоветовала отцу продать меня Тауши. Но он только рассмеялся ей в лицо и сразу же повез меня на рынок, – Она задумчиво откинулась на стену каюты и посмотрела на меня, хотя до этого сидела, чуть сгорбившись, – Мистер Шонт выкупил меня в начале рынка. А тогда мы направились вглубь. Уже через час меня затащили в мотель и содрали всю одежду, а потом заставили подчиняться двум мужчинам. Я даже ничего сказать не могла. Меня трясло, они же издевались и смеялись: «она так смешно скулит». Отец стоял неподалёку и смотрел на все это, сжимая в руках золотой. И знаешь, я видела на его лице улыбку.

Девушка тяжело вздохнула, выключила на своей стороне свет и легла под одеяло, отвернувшись к стене. А я пребывала в шоке от услышанного рассказа. Ведь даже представить себе не могла, что с ней все это произошло. Как вообще такое могла произойти? Немыслимо!

– Лим, все будет хорошо. Уже скоро мы будем за несколько тысяч километров от Империи. И ты сможешь начать новую жизнь.

– Нет, миссис Шонт, я не смогу начать новую жизнь. Ведь в старой забрали самое ценное. Я теперь испорченная вещь. И никто в здравом уме не возьмет меня в жены.

Мы лежали в темноте и тишине. У меня не было слов, чтобы хоть как-то поддержать Лим. А девушке сегодня пришлось эмоционально пережить и вспомнить то, что она была бы рада навсегда забыть. С ее стороны то и дело доносились тихие всхлипы.

За стеной в каюте капитана заиграла тихая мелодия, и Луи стал что-то негромко напевать красивым бархатным голосом. Я так и не поняла, когда он успел пройти к себе, ведь в коридоре давно уже никто не ходил. Или он умеет передвигаться бесшумно, что вряд ли, ведь его дверь чуть слышно скрипит, при каждом открывании и закрывании.

***