Ричард Длинные Руки – император

– А разве не везде так? Демонами можно объяснить все! А народу что, нужны сложности? Народ – это наша кормовая база, из которой удается выдергивать иногда тех, кому сложности весьма, как вот и нам… Для вас, Карл-Антон, это не демоны, а такие же, как и мы, из плоти и крови. Только зародились под другим солнцем. Думаю, там гравитация… как-нибудь попозже, там побольше, потому здесь они сильнее и двигаются быстрее. И хотя это, предупреждаю, пока только предположение, но твердо и почти как бы уверенно базируется на. И потому с ними бороться можно, хотя и сложно. Магию пробуйте всю и всякую! Кто знает, к чему иммунны, а что по ним бьет, как тапок по тараканам.

Голос мой прозвучал в конце соответственно, Карл-Антон поклонился и поспешно вышел.

Теперь можно не скрываться, я в отчаянии обхватил ладонями голову, стараясь не растерять жужжащие в черепе мысли, никто не видит, кроме Господа, а перед ним не стыдно, он как добрые родители, что все понимают и все прощают… хотя нет, родители всегда что-то да требуют, а вот дед только утешает и защищает, хорошо помню, как вбегал, зареванный, в его огромные теплые и такие ласковые руки, прижимался к нему в судорожном и таком горько-безнадежном плаче…

За стенкой приглушенные голоса звучат встревоженные, а я просто не могу не прислушиваться.

Встревоженность у них другого толка, поражение не переносят, а что погибнут они, все люди на свете и вообще весь мир – да это пустяки, Господь знает, что делает…

Болото, хоть и почти исчезнувшее, дает о себе знать гнилыми водами, что злобно ждут своего часа под толстым ковром, потому здесь нет деревьев, а кустарник слабый и болезненный, зато утреннему солнцу не нужно пробиваться через плотный многослойный заслон из веток и листьев.

Но до утра еще пара часов, я не находил себе места, не заметил, как очутился снаружи, в висках стучит кровь так, будто и не кровь, а с натугой работают стальные поршни, перекачивая вязкую нефть.

Телохранители быстро отодвинулись, поглядывая зорко по сторонам, а рыцари и лорды, оказавшиеся в пределах видимости, заспешили ко мне, так положено.

Я скривился, но про себя, а на лице создал благожелательную улыбку уверенного во всем сюзерена, ситуация под контролем, прибытие Маркуса – неприятность, но справимся, а как же иначе.

Альбрехт остался с его рыцарями у костра, знает, мне знаки внимания до одного места. Это слабым и неуверенным в себе королям нужна мощная свита, что одним своим видом молча кричит всем: смотрите, вот идет могучий и знатный король!

Вдали замелькал между деревьями всадник на сухом гнедом коне. Норберт тут как тут, вырос на его пути, как мощная сосна. Конник быстро сообщил ему что-то, развернулся и унесся.

Норберт поймал меня взглядом.

– Ваше величество, – произнес он церемонно, мы на людях, – к вам гости.

– Надеюсь, – сказал я, – хоть они обрадуют.

Он ответил со сдержанной улыбкой:

– Это вряд ли. Но им обрадуетесь точно.

Через несколько минут в сопровождении того же разведчика вдали показался конный отряд. Большинство коней в болотной грязи по колено, а кое-кто и по брюхо, но двигаются бодро, собранные, вооружение прекрасное, хотя никого в стальных доспехах, все в коже, рыцарских копий не видно, как и баннеров, по которым можно бы понять, кто они, откуда и чьи.

Подошел лорд Кенговейн, лицо настороженное, рука потянулась к мечу.

Я сказал недовольно:

– Сэр Бриан, сейчас все люди – союзники.

– Если бы так, – горько ответил он. – А то уже тонут, но стараются утопить противника чуть раньше.

– Люди, – ответил я, – мы такие вот замечательные… Господь велел плодиться и размножаться! Вот мы и…

Всадники приближаются весело, а их предводитель послал коня в галоп. Мы наблюдали, как легко и грациозно соскочил шагах в пяти от нас, высокий, гибкий и стройный.

Сердце мое стукнуло радостнее, тот пошел к нам быстрыми шагами, улыбаясь сдержанно красиво очерченным ртом с полными губами пунцового цвета.

Я сказал счастливо:

– Боудеррия… Первый луч света в этот несчастный день!

Сэр Кенговейн рассматривал ее с удивлением, что и понятно, а она приблизилась и отвесила почтительно ироничный поклон.

– Ваше величество…

– Боудеррия, – повторил я, – в опасное время ты прибыла, но как же я рад тебя видеть! Сам не думал, что так встрепенусь. Что-то есть в тебе такое… Ты сама как думаешь?

Она улыбнулась.

– Вам виднее, ваше величество.

– В лесу я Ричард, – напомнил я. – Как и вообще для тех друзей, кто помнит меня с докоролевских времен.

Когда я впервые увидел ее, она была в легких кожаных доспехах, укрывающих только торс и ноги до середины колен, и я тогда успел полюбоваться на обнаженные до плеч руки без привычного женского жирка, а с тугими и красиво уложенными мускулами, при взгляде на которые ощутил в первую очередь чисто эстетическое наслаждение.

Сейчас же укрыта с головы до ног не только в плотные доспехи из кожи, но те еще и усилены металлическими вставками на плечах, предплечьях и даже бедрах, что выглядит не только рационально, но и весьма по-женски эффектно.