Ричард Хукер

Сержант постучал в дверь Генри и объявил:

– Капитан Пирс и капитан Форрест просят разрешения поговорить с полковником Блэйком.

Полковник Блэйк побелел. Колени у него затряслись.

– Что они задумали?

– Не могу знать, сэр.

– Ну, давай выясним. Проси их.

Дюк и Ястреб вошли, отсалютовали и встали по стойке смирно.

– Прекратите это, вы, двое! Хватит! – возопил полковник. – Вы же знаете, меня это нервирует. Что вы, черт возьми, задумали на этот раз?

– Скажи ему, Дюк, – сказал Ястреб, все еще стоя по стойке смирно.

– Да ты сам скажи, я не могу.

– Ну, Генри, – объяснил Ястреб, – мы ничего конкретного не придумали…

– Уже хорошо, – сказал Генри.

– … но мы хотели, чтобы ты знал, что мы знаем, что тебе пришлось вынести из-за нас, и что мы это ценим. Мы считаем, что ты классный парень.

Дюк сделал шаг вперед и протянул все еще молчащему, но уже расслабившемуся Генри руку. Ястреб тоже пожал руку, а потом они отдали честь, совершили великолепный поворот кругом и с торжественными лицами вышли, шагая в ногу.

В Болоте собрался почти весь госпиталь, чтобы поднять прощальный бокал. Ужасный Джон, которому предстояло везти их в Сеул на джипе, тоже присутствовал. Еще были Красный Даго и Добрый Поляк, Лопух Кэрролл, Пит Риззо, Волмер, сержант-снабженец и центровой из Небраски, а также другие пережившие Бойню Дня Благодарения, офицеры и рядовые – все толпились в разношерстной давке. Капитан Леверет Рассел поблагодарил их за терпение в прошедшие месяцы. Радар О'Райли одарил их собственной версией их гороскопов. Мама-Дорогая, только что сдавший в аренду концессию гребных шлюпок на Озере Центрального Парка, собрал им в дорогу коробку с ланчем. Полковник Блэйк появился только чтобы вручить им пару бутылок скотча на распитие в джипе. Каждый желал им удачи, жал руки и давал домашние адреса.

– Давай сваливать уже отсюда к чертовой матери, – прошептал наконец Дюку Ястреб. – Я начинаю чувствовать себя как Трясучка Сэмми.

– Я тоже, – ответил Дюк.

Ястреб посмотрел в направлении угла Ловца Джона. У Ловца была бутылка и стакан. Он сел на краешек койки, поочередно делая большой глоток жидкости и роняя голову почти на колени. Ястреб подошел, взял бутылку и стакан и поставил на раковину.

– Всё! Вы, негодяи, – заявил он всем остальным. – Вон! Мы через две минуты уезжаем.