Ричард Хукер

– Я уверен… Точно где-то я его уже видел, – сказал он наконец, – И я, черт побери, когда-нибудь вспомню где! И эта фигня – насчет Зимнего Карнавала… Думаю, он учился в Дартмаутском университете. Вдобавок, Дэниел Вебстер называл Дартмаут «маленьким местечком» и всякое такое. Да, кстати, я тебе говорил, как я единолично выиграл у Дартмаутцев?

– Ага. Всего только шестнадцать раз. Расскажи-ка еще разок!

– Значит, в середине сезона играли обычно легкую для Больших Зеленых матч, но поднявшаяся метель держала счет 0-0 до последней минуты. У них был один парень, пасы которого считались непревзойденными. Вобщем, кидает он… Снег вокруг и всё такое, и тут…

И тут дверь открылась, и в неё влез запорошенный снегом Макинтайр.

– А где мартини? – спросил он.

Ястреб поднял на него взгляд и внезапно путающиеся воспоминания пролетевших лет, равно как и расстояние в девять тысяч миль, растворились, и память наконец сработала: то ли по вине Дартмаута, то ли из-за снега. Он аж подпрыгнул.

– Иисус на Христос, йо-хо-хо и бутылка рома! Дюк! – вскрикнул он. – Ты в курсе, с кем мы живем уже целую неделю? Мы живем с единственным в истории человеком, которому обломилось прямо в женском сортире поезда Бостон-Мэйн! Когда кондуктор обнаружил его в дамском туалете с подружкой, которую он снял на Зимнем Карнавале, она завизжала «Он меня сюда как в ловушку заманил!». И с тех пор к нему пристало прозвище Ловец Джон. Боже, Ловец! Я говорю за себя и Дюка: какая честь находиться в твоем обществе! Скушай мартини, Ловец.

– Спасибо, Ястреб. Я уж чуть надежду не потерял, что ты меня узнаешь. Я-то сразу – как тебя увидел, вспомнил того парня, что мой пас перехватил. Хорошо еще у тебя рот был закрыт, а то попал бы мяч прям тебе в глотку.

«Эх, Ловец, Ловец, Ловец, – повторял Ястреб, качая головой. «Расскажи, чем же ты всё это время занимался?

– Особо – ничем. Так, поддерживал свою репутацию.

Дюк встал и пожал Ловцу руку.

– Весьма приятно завести знакомство, Ловец, – сказал он. – Ты уверен насчет триппера? Уж очень видок у тебяя… энто…, понимаешь, совсем запущенный.

– Нету никакого триппера. Уже нету. Я худой оттого, что не ем ни черта.

– Это еще зачем?

– Отвык.

– Ну, не переживай об этом, – сказал Ястреб.

– С кем не бывает, – прибавил Дюк.

Итак, двойка превратилась в тройку. Часом позже тройняшки шатаясь ввалились в столовку, держа друг дружку под руки.

– Джентльмены, – пафосно объявил Ястреб, – Разрешите представить: Ловец Джон, гордость Винчестера, Дартмаутского Колледжа, и Палатки Номер Шесть. Если кому-нить из вас – необразованных бездельников, он не нравится, то вам придется отвечать за это перед Дюком Форрестом и Ястребом Пирсом.

4