Рид

Наталья тихо хныкнула, но потом начала расслабляться возле его тела. Спустя некоторое время Рид заметил, что она продолжает тереть грудь, и задумался, по-прежнему ли ее беспокоит шрам. Наталья снова задрожала.

— Наталья? — нахмурился Рид.

— Я не знаю, в чем дело, — у нее стучали зубы. — Я чувствую себя… странно.

Боже, вдруг с ней что-то не так с медицинской точки зрения? Рид положил руку Наталье на шею и начал массировать. Он ничего не мог предпринять, ничем не мог помочь, поэтому чувствовал себя беспомощным.

Но когда она тихо вздохнула и склонила голову, Рид понял, что ему все-таки удалось ее отвлечь. Передвинувшись, он положил обе руки ей на плечи и начал разминать напряженные мышцы.

— Лучше?

— Не останавливайся, — ответила Наталья.

Рид продолжил, балуя себя прикосновениями к ее телу. Гладкая кожа и изящная соблазнительная шея. Он позволил себе запустить пальцы в короткие шелковистые волосы Натальи.

Она тихо застонала.

«Иисус». Звук прошел до самого члена, и Риду пришлось поерзать, чтобы облегчить дискомфорт.

Последнее, к чему готова Наталья — это его жажда. Он был большим и, как правило, немного грубым, а его желания относительно нее… Рид сомневался, что когда, наконец, разденет Наталью, сможет контролировать себя в полной мере.

Запрокинув голову, она блуждала взглядом по его лицу и, посмотрев на рот, разомкнула губы.

«Черт возьми». Эти губы наталкивали Рида на множество горячих грязных мыслей. Закрыв глаза, он сосчитал до десяти. До двадцати. Тридцати.

Вновь открыв глаза, Рид обнаружил, что Наталья по-прежнему наблюдает за ним. Затем она заговорила.

— Я хочу тебя поцеловать.

* * *

Наталья разглядывала смесь эмоций на лице Рида. Но потом он глубоко вздохнул, и его взгляд стал напряженным.

— Не думаю, что это хорошая идея.

«Господи». А она-то навыдумывала… Наталья отстранилась. Конечно же, Рид не хочет ее целовать. В его распоряжении десяток смазливых молодых цыпочек базы, готовых предложить гораздо больше одного скучного поцелуя. Женщин без шрамов, без темных воспоминаний и с намного меньшим количеством багажа.

«Наталья, будь взрослой».

— Прости. Естественно, ты не хотел меня целовать. Слушай, забудь, что я вообще что-то говорила, ладно?

Рид сердито гортанно рыкнул.

— Для умной женщины это дурацкое наблюдение.

— Прошу прощения?

— Я не говорил, что не хочу тебя целовать.

«Что?». Подняв взгляд, Наталья попыталась понять последние слова.

— Я хочу тебя поцеловать, — отрезал Рид. — И это нахрен разрывает меня изнутри.

Широко распахнув глаза, она снова посмотрела на его рот.

— Так… в чем проблема?

— Ты через многое прошла, и я не хочу…

Она вскочила на ноги.

— И снова я стеклянная! — Наталья ткнула в него пальцем. — Ты не хочешь целовать паноптикум и расстраивать ее.

Рид тоже поднялся и понизил голос.

— Не говори так о себе. Ты — выжившая. Сильная, храбрая женщина, прошедшая через ад.

— Но слишком хрупкая, чтобы с ней целоваться, — ее захлестывал гнев.

— Я хочу дать тебе время.

Разумеется, он видел в ней не привлекательную нормальную женщину, а кого-то, о ком должен заботиться.

— А знаешь что? Я больше не хочу тебя целовать. Поэтому на сей раз действительно забудь.

— Нет, — Рид схватил ее за руку.

— Ты не можешь получить и то, и другое, Рид.

— Ты наказываешь меня за желание о тебе заботиться? Давным-давно я видел солдата, моего хорошего друга, вернувшимся домой из плена, — он покачал головой. — Она так и не оправилась. Она бросалась в омут с головой, пытаясь доказать, что с ней все в порядке, но… — Рид замолк.

Гнев Натальи отступил… немного.

— Сожалею о твоем друге. Но это мой выбор, Рид, и ты меня его лишаешь. К тому же я просила всего лишь поцелуй, а не пожизненное обязательство.

Он притянул ее ближе.

— Боже, Наталья, я хочу тебя поцеловать. И хочу сделать гораздо больше, — Рид колебался. — Только поцелуй?

Кровь вскипела в венах, но Наталья крепко держалась за свой гнев.

— Нет, теперь, если хочешь меня поцеловать, тебе придется потрудиться.

От подобного заявления Рид забавно нахмурился, и Наталье стало легче. Внезапно она вспомнила, как весело бывает с тем, с кем можно смеяться, играть и спорить. Перед вторжением у Натальи не было времени на отношения, но ей всегда нравился секс. Очень нравился. И она по нему скучала.

Рид неотрывно смотрел на нее.

— Наталья… — он погладил большим пальцем ее губы, — … я очень, очень хочу тебя поцеловать.

Она вскинула голову. Его прикосновение было подобно удару током.

— Нет. Неубедительно.

Рид погладил ее по рукам, отчего по коже пробежали мурашки. От него исходил жар. Он склонился к Наталье так, что его губы оказались прямо возле ее уха.

— Пожалуйста.

Она задрожала.

— Нет, — голос вышел хриплым, и в нем не хватало решимости.

Губы Рида изогнулись в улыбке.

— Ладно, а как насчет такого варианта? Если позволишь поцеловать тебя, мы снова сходим поплавать.

— Взяточничество? — ее дыхание стало прерывистым.

— Стимул, — возразил Рид.