Рифейские горы (СИ)

Какая-то огромная сила ворочается внутри тебя, управляет тобой, твоими чувства-ми, твоими мыслями. И сила эта настолько велика, что ты не можешь с ней спра-виться, она ослабляет тебя, лишает силы и воли, подавляет твою свободу, твою неза-висимость. Ты не можешь уже подчинять свои поступки и действия разуму, борешь-ся с этим, но - не можешь. И сила эта, поглощающая тебя, имеет короткое имя - "СТРАСТЬ".

Да-да, вот так, с большой буквы! Потому, что она, эта сила, как паразит, живёт в тебе, опутав сердце и мозг своим гибким телом, травит твою душу, лишает сил, ломает волю.

И предмет этой страсти рядом, он близок настолько, насколько это может быть возможно. Но запреты, свадебные запреты держут тебя, как цепи, и оттого желание ещё острее, до боли, до режущей боли в мышцах.

Отец Небесный, дай сил пережить эту пагубу! Дай сил справиться с этой слабостью и не навлечь на свою голову проклятия отступника, нарушившего клятву жениха и будущего мужа.

* * *

Вряд ли те, кто знал Даиду и её строгий нрав, могли поверить, что она способна на такую заботу. Эту заботу Ирида, глядя на Айвара, видела во всём.

Каких же трудов стоило бедной женщине превратить то жалкое существо в при-личного человека! Он же теперь сам на себя стал похож.

Длинные тёмно-русые волосы по обеим сторонам похудевшего лица, в них заметна седина: несколько седых прядок падало и на лоб, а виски совсем белые. Бедный мальчик, он пережил такое, чего и на три жизни будет с лихвой. Мягкая рубашка со знакомой, родной вышивкой скрывает под собой следы бича и пыток, но седину при молодом, почти юном лице не скрыть, она как постоянное напоминание.

Ирида смотрела на своего несостоявшегося мужа со смутным ощущением горечи и сожаления. Понимала всё больше, что могла бы полюбить этого человека, в нём есть та глубинная сила, которая помогла ему пережить и боль, и одиночество. Женщины любят сильных, по-настоящему сильных мужчин.

- А я ждал тебя... все эти дни...- он заговорил первым, смотрел ей в лицо с искрен-ней радостью. Он заметно окреп, на ногах стоял твёрже, держался уверенней, только в охрипшем голосе осталась всё та же слабость.

На руке свежая повязка, каждая ссадина на теле промыта и обработана целебной мазью, на плечах тёплый плащ с капюшоном, отороченный колючим мехом. На ногах высокие узкие сапоги из оленьей кожи. Сейчас мараг сильно напоминал себя прежнего, того, каким запомнила его Ирида в их брачную ночь. Но тот странный блеск в глазах остался, несмотря на все старания кухарки. Что-то безумное, опасное во взгляде, какая-то нервная болезненная притягательность в истончённом лице.

Он по-прежнему красив, этот марагский царевич, хоть в нём и не осталось той юношески свежей застенчивости. Это был уже не мальчик - мужчина. Сильный, твёрдый, повзрослевший. И видя это, Ирида снова почувствовала укол сожаления. Они могли бы быть вместе, но боги развели их настолько далеко, что вряд ли они останутся хотя бы друзьями.

- Я не могу появляться здесь слишком часто, Кэйдар и так уже всё знает...- отозва-лась не сразу Ирида, перекладывая плошку масляного светильника в другую руку.- Просто решила узнать, как ты...

Айвар в ответ плечами повёл, будто сам не мог для себя определить, как он. Жив, относительно здоров... Чего ещё можно хотеть в его-то положении? И так есть всё, что можно, спасибо Даиде и её заботам.

- Я слышала, ты поведёшь их к своим... В горы... Ты не боишься, что с твоими родными будет то же самое?

Мараг задумался, молчал довольно долго, будто и вправду думал с трудом. Отве-тил неохотно:

- Они не смогут туда попасть...

- Но ведь ты же сам поведёшь их!

- Волчья пасть...- начал Айвар, и Ирида перебила его:

- Вот именно! Кэйдар убьёт тебя или бросит в горах одного! Он сам сказал мне... А ты поверил ему? Поверил тому, что он сохранит тебе жизнь?

- Нет, ты же не знаешь, Ирида...- Он громко усмехнулся, подходя ближе всего на один шаг.- Из них тоже никто не вернётся обратно... Никто, слышишь?

Ирида непонимающе нахмурила брови, даже переспросить не успела, Айвар про-должил сам:

- Я заманю их туда, откуда никто не найдёт обратной дороги...- Рассмеялся глухим хриплым смехом.- В Волчью пасть! Их всех там накроет лавиной... Это опасное ущелье... Оттуда есть всего одна дорога, но зимой её никому не найти... Они все останутся там...

- А... А как же ты сам?- Ирида смерила его взглядом.- Что будет с тобой, ты поду-мал?

- Мне особо не из чего выбирать.- Айвар рассмеялся с горечью.- Я умру с радо-стью, если Кэйдар пойдёт за мной следом... Если всех их проглотит Волчья пасть...

В его смехе было что-то безумное, нескрываемая радость и предчувствие мести. Что-то зловещее и сильное, особая власть человека, выбранного богами вершить судьбы других.

Этот смех ещё долго эхом отзывался в ушах Ириды. Оглушённая, она шла по кори-дору, ничего не видя перед собой.